Вчера она стонала также.
Она пытается убедить меня, что думала обо мне, что с самой первой встречи хотела меня на этом столе. Серьезно? И я должен поверить в это? Если бы это было так, я бы не запирался в туалете ресторана, пока за дверью бесновались Бэтмен и Человек-Паук.
Она фальшива «от» и «до».
Может быть, и паспорт она забыла здесь неслучайно. Если уж были у нее такие желания, в которых она созналась.
А почему нет? Шансов стать моим секретарем у нее нет. Значит, остается только шанс стать любовницей. Отдаться на столе в офисе? Лучшая возможность вскружить голову мужчине, а потом отдавать тело в обмен на подарки.
Такая будет сосать в пробке и отдаваться между совещаниями по щелчку пальцев.
Но мне такая не нужна.
Я боялся сломать ее и потом вышвырнуть из своей жизни. Но прикасаться к ней теперь, значит, впускать в жизнь мерзость и продажную любовь.
Нет, детка. Ты наркотик. Это ясно с самого начала. И я не дам развиться этой зависимости.
В этой мысли есть огромная доля сожаления, горечи и яда. Я уже пригрел в офисе ту, которой нужен был не я, а тот, кто готов платить за ее любовь. Я учусь на своих ошибках. Дважды не попадусь.
И все же я ввожу в нее сразу два пальца, и чувствую, какая она узкая, тугая, хотя и мокрая.
Но это ничего не доказывает.
По ее косе, рваным джинсам и пухлым губам ни в жизни не догадаешься, чем она зарабатывает на жизнь. Видимо, просто недавно в этой каше варится.
И я могу дать ей работу и открыть двери в другую жизнь. В таком случае мне остается только надеяться, что торговля телом выветриться из ее головы. И что она не станет для меня второй Мариной.
Слишком хрупкие надежды, похожие на самообман.
Поэтому я говорю ей:
– На колени.
И с сожалением вижу, как расширяются ее серые глаза. Как в них вспыхивает обида, непонимание, десятки вопросов, которые она не произносит. А покорно спускается вниз со стола, так и оставаясь в одной штанине. Вторая тянется следом.
Она пытается опустить футболку и лифчик, но я перехватываю ее руки.
– Оставь, как есть.
Она тяжело дышит. То ли еще от оргазма, то ли от ярости. На щеках румянец.
Сидит на пятках, смотрит на меня снизу вверх. Покорности во взгляде – ноль целых, ноль десятых. Ее бы поднять, уложить животом на стол и…
Вместо этого приспускаю боксеры.
– Хочу твой рот.
Теперь ее черед смотреть на меня. А я бы все отдал, чтобы узнать ее мысли.
Если она пришла сюда, чтобы переспать со мной, то такой сценарий вполне вписывается в картину ее мира. Лучший путь к сердцу мужчины. Или его кошельку.
Она переводит взгляд ниже. Давай же, детка. Сделай так, чтобы я мог тебя возненавидеть. Ты так умело работала рукой. Покажи себя во всей красе.
Она глубоко вдыхает… и рывком поднимается на ноги.
Она не стоит вровень со мной, в ней куда