Сеньон хмыкнул.
– А ты со мной не согласна? Насчет второго?
– Это явно не в стиле наркоторговцев, у нас тут не мексиканский картель. Никогда не слышала, чтобы во Франции драгдилеры сдирали кожу с конкурентов. Вот это меня больше всего и озадачивает. Такая методичная, требующая времени работа…
– И забота о том, чтобы ее сохранить, – подхватил Сеньон. – Что за бредовая идея?
– Они перевозили эту сумку в точности так, как привыкли переправлять партии наркотиков, – продолжала Лудивина. – И один из них пытался сбежать вместе с ней. То есть товар явно для них важен. Не понимаю пока, в чем дело, но что-то тут не так.
У нее в кармане завибрировал мобильный телефон.
– Слушаю, полковник.
– Что-нибудь выяснили у судмедэксперта, Ванкер?
– Он ждет результатов анализов ДНК, но предположительно у нас три жертвы.
– Есть вероятность, что они живы?
Лудивина замедлила шаг.
– Э-э… признаться, мне не пришло в голову об этом спросить… По-моему, такое просто невозможно – с них ведь срезали шестьдесят девять процентов кожи!
– Ванкер, мне нужно точно знать, неотложное это дело или нет. Что мы ищем? Троих несчастных, освежеванных заживо людей, которые ждут помощи, агонизируя где-нибудь в подвале, или три трупа?
– Я склоняюсь ко второму варианту. Никто не мог выжить при таких обстоятельствах.
– Мне нужен документ, подписанный рукой судмедэксперта. Не хочу оказаться по уши в дерьме, если выяснится, что кто-то из них прожил какое-то время, а мы ничего не сделали.
– Увы, этого не случится, но документ я раздобуду. Задержанные уже дали показания?
– Нет. Сидят тут, как манекены, ни слова не обронили.
– Полковник, я хочу, чтобы это расследование немедленно поручили мне.
– Всему свое время, Ванкер.
– Если в деле три трупа – значит, им занимаемся мы, а не Бригада по борьбе с наркотиками. Назначьте меня ответственной.
– Дайте мне сначала самому во всем разобраться, потом обсудим ваше назначение.
– Не люблю ломиться в закрытые двери, да и вообще навязываться, но я лучший кандидат, и вы об этом знаете. Я живу ради таких дел.
– Да вы ж не просто в дверь ломитесь, вы стены сносите…
– Убийства такого рода – моя специализация.
– Ванкер…
– Да, полковник?
– Как вы меня достали своей одержимостью…
Шеф повесил трубку.
А Лудивина обиделась. Она не считала себя одержимой – зачем же так преувеличивать? Ну да, подготовилась, хорошо изучила тему – это же вполне естественно после того, что ей пришлось пережить в работе над делом Брюссена и Локарда. Она видела, как погибают ее коллеги – некоторые умерли у нее на руках; она преследовала убийц, психопатов, попадала в самые жуткие ситуации.
Разумеется, все это легло в основу ее пристального интереса к неординарным преступлениям и вызвало осознанное желание лучше понять психологию убийц, прежде всего садистов. Да,