Авриль взяла ножницы и остригла Малышу челку, открыла уши, затылок.
– Эй, Авриль! Смотри вуши мне не отрежь!
Девушка замерла на секунду. Легкий ветер поднимал с настила светлые волосы Малыша, и они парили в воздухе над лесом.
Авриль поднесла зеркальце к лицу брата.
Мальчик выпучил глаза:
– Кто это?
– Ну, это ты, братишка! Только теперь вымытый и подстриженный. Сейчас ты похож на настоящего чистого ребенка!
Малыш с подозрением осмотрел свои короткие волосы, впалые щеки, голубые глаза, похожие на лужи после грозы при свете солнца. Потом пожал плечами, то ли не придав значения своему облику, то ли и вовсе не узнал себя. Не одеваясь, он растянулся на досках террасы и подставил кожу ласковым лучам утреннего солнца.
Теперь разделась Авриль. Она была такой же худой, как и Малыш. Темная кожа – покрыта ссадинами и синяками. Она плеснула немного воды на кусок мыла и стала тереть щеки, плечи, маленькие, точно орехи, груди и живот – пустой, бесполезный сосуд. Авриль коснулась левого плеча, где была татуировка в форме черной звезды. Краска выцвела, но навсегда въелась в кожу.
Малыш украдкой поглядывал на Авриль. Он уже спрашивал, откуда у сестры взялась звезда на плече. Девушка ответила, что это было очень давно. Так давно, что она забыла. Конечно, Авриль сказала неправду. Черная звезда будет еще долго жечь кожу.
Авриль обернулась на Малыша:
– Что такое?
– Ничего.
Она завернулась в полотенце и подошла к нему.
– Почему ты так на меня смотришь?
– Как думаешь, я стану когда-нибудь таким же черным? Мне нравится твой цвет. По-моему, круто быть черным. А почему я белый?
Авриль с облегчением улыбнулась. Хорошо, что вопрос не про татуировку.
– Ну, просто так получилось.
– Но на фотографии папа с мамой тоже белые, как я. А почему ты черная, как Сириус?
Авриль пожала плечами:
– Не знаю, наверное, родителям было интересно сделать меня другого цвета.
– Может, когда я подрасту, тоже почернею, стану как ты и Сириус?
– Нет, Малыш, у каждого с рождения свой цвет. Есть вещи, которые люди не выбирают, но они часть нас. Мы все разные.
– А зачем надо, чтобы все были разные?
– Ну, чтобы не скучно было. Представляешь, если бы я, например, была точной копией тебя? Мы бы постоянно дрались из-за шоколада в пайках.
– Но это я ем кашелад!
– О чем я и говорю. Будь я как ты, мы бы только спорили и мутузили друг друга. И надо говорить не кашелад, а шоколад.
Авриль оставила мальчика размышлять над этим. Она осторожно вымыла ноги и подстригла ногти. У девушки были две мозоли. Она проткнула их иглой с вощеной ниткой и подождала, пока вытечет жидкость.
Закончив