На изломе. Роман, повесть, рассказ. Александр Гусаров

Я к продавщице, а по-немецки знаю, что groß – большой, danke – спасибо, nein – нет. Продавщица молоденькая и симпатичная девчонка, рядом с ней стоят ещё две, точно такого же возраста. Я на витрину показываю: дайте, мол, презервативы по-гроссее и руки для наглядности развожу на полметра. Продавщицы между собой переглянулись и захихикали. Подаёт она мне упаковку, я развожу руки: «Такой?!». – Она краснеет и пожимает плечами. Я тогда засовываю руку в карман. Она побледнела и на меня испуганно руками замахала: «Nein! Nein!». Подумала видно, что от нас русских чего хочешь можно ожидать: типа щас как вывалю на прилавок своё хозяйство. А я достаю из кармана фонарик включаю и выключаю для наглядности. Ну, и жестом показываю на небо: wasser – от воды, мол. Тут и до них дошло. Посмеялись вместе. Так что бывает по всякому: и смешно, и грустно…

      – На жизнь благополучную посмотрел, значит, – после короткой паузы произнёс Кулагин.

      – Со стороны всё больше, Саня, со стороны. А так, как и в Союзе: два выходных один – летом, второй – зимой. Вырываемся иногда, но редко, всё больше служба, служба ну и то, что дури там намного меньше, чем здесь – это факт.

      Разговор Жене до конца дослушать не удалось, пришло время его смены. Но мысли у него промелькнули невесёлые. Он себе представлял офицеров праведниками и героями, чуть ли не ангелами, спустившимися с небес. А тут, судя по разговору, впереди его могло ждать немало трудностей – получается, что и в армии без связей никуда не денешься. Информацию о профессии военного он черпал из кинофильмов и книг и даже мысли не допускал о несправедливости при получении очередного звания и должности. Маршальский жезл у него можно сказать уже был в кармане. Надо было лишь достойно служить, а уж родина отблагодарит каждого по заслугам. Ещё больше его расстроила новость о том, что Кулагина могут перевести. Тот пользовался большим авторитетом среди курсантов, но как это чаще всего бывает – не у начальства.

      Женя погрузился в воспоминания, припоминая как месяца два назад перед выездом на «учебку», где с ними проводились полевые занятия, и боевые стрельбы он со своими друзьями Лерой, Серёгой и Володей решили остричься наголо. Женя отважился первым. Остальные ребята, посмотрев на его подстриженную макушку повторить эксперимент передумали. Так и сверкал он своей лысой головой в гордом одиночестве. Но это его и выручило. Во время стрельб Женя заступил в наряд по учебному центру. Когда почти вся рота уже отстреляла, его прямо от тумбочки вызвали на огневой рубеж. Он, не глядя, выхватил из пирамиды первый попавшийся автомат, расписался в получении и побежал на стрельбище. Огонь приходилось вести на ходу: одна мишень поднялась, вторая, третья. Автомат у него был чужой, так что все патроны, он выпустил мимо целей. Женя проверил оружие, закинул автомат на плечо и понуро зашагал на доклад к командиру роты. Кулагин встретил Женю словами:

      – Ну, что Холодов, в белый свет, как