Особенно мне запомнилась одна работница. Она была невероятной толщины, но её короткие пальцы за одно мгновение производили столько отточенных движений, что глаз не мог распознать их все. В том, как быстро двигались её проворные руки, была какая-то дьявольская механика, будто передо мной находилась машина, а не живой человек. Помню, что в тот момент меня охватило отчётливое чувство тошноты. Не знаю, почему мне так часто вспоминалась эта картина из прошлого, когда я входил в двери Центра. Может, потому, что все сотрудники с их равнодушными механическими улыбками напоминали живых кукол, чью пружину каждое утро заводит ключом невидимый кукольник.
С развитием вечера моя улыбка становилась всё более принуждённой, превращаясь в гримасу, что не укрылось от глаз жены.
– Ты можешь сделать над собой хотя бы крохотное усилие? – раздражённо прошипела она, затащив меня в кухню. – Я, кажется, не так часто тебя о чём-то прошу! Зачем ты начал этот мерзкий стёб над Марджори Атвуд?! Она даже не поняла, что ты от неё хочешь!
– Разве это был стёб? Мне казалось, что мы очень мило побеседовали о семье того горемыки, у которого из-за невыплаченного кредита отобрали закусочную. На первом этаже его жена подавала кофе и бургеры, а на втором они жили вместе с тремя детьми. Ты должна помнить это заведение, мы заезжали туда по дороге в Такому. Тебе ещё понравилось их домашнее печенье с корицей. Такое круглое, а в середине миндаль и…
– Уолтер, я тебя всерьёз предупреждаю, – Дженнифер повысила голос и в нём теперь слышались визгливые нотки: – Если ты испортишь мне вечер, если ты будешь хамить моим гостям, то тебе придётся об этом…
– Испорчу вечер?! Да ты серьёзно?! Твои гости – сборище тупоумных цирковых ослов и кобыл, которые скалятся, как павианы, и несутся с высунутыми языками к каждой заднице, если она…
– Эй, народ, у вас всё в порядке?
В кухню заглянул Ник. В одной руке он держал пустой бокал без ножки, а в другой сжимал что-то, завёрнутое в салфетку.
– У нас дома говорили, что посуда не бьётся только на скучных вечеринках, – примирительно улыбнувшись нам обоим, он добродушно хохотнул.
Разбитый бокал глухо упал в мусорный контейнер, но Ник и не думал уходить. Нехотя Дженнифер отпустила мой локоть, поправила волосы и, окинув нас с Ником загадочным взглядом, вышла к гостям. Я открыл кран и небрежно умылся, забрызгав воротник рубашки. Холодная вода отрезвила меня, снизила накал эмоций, и сердце