Уж мне ли было не знать, сколь истинны эти слова…
– Вот с этого и следует начать разгадку тайны Хелен. Узнай, отчего кто-либо мог желать Иеремии Мэтьюзу смерти, и ответ на вопрос «кто» не заставит себя ждать.
Склонившись ко мне поближе, словно затем, чтоб разглядеть каждую черточку моего лица, жена поцеловала меня.
– Как же нам повезло, дорогой… Как же нам повезло…
Произнесенные вслух, эти слова, что постоянно звучали в моем сердце, наполнили душу радостью.
Глава тринадцатая
Среда, 13 марта 1844 г.
В открытом экипаже, одолженном в Академии Святого Августина и направлявшемся вдоль Ридж-роуд на запад от города, наша троица выглядела крайне необычно. Втиснутая меж отцом Кином и мной, мисс Лоддиджс более всего напоминала экзотического попугая в компании пары воронов: лазоревый с желтым плащ трепетал на ветру, точно крылья, капор являл собою весьма удобное гнездовье для ее крохотной пернатой свиты.
Как только город остался позади, нас окружили красоты леса – густые заросли тюльпанных деревьев, черных берез, сассафраса, бука, красных кленов, а главное – орехоносных карий и огромных дубов, нередко привлекающих к себе странствующих голубей. Отца Кина известили, что с вечера стая сих птиц устроилась на ночлег милях в двадцати к юго-западу от Филадельфии, а утром вновь устремится на север. Быстрота их полета намного превосходила скорость, развиваемую экипажем, запряженным лошадьми, и мы рассчитывали, что наверняка сможем увидеть стаю в окрестностях Виссахикона, где для нее найдется вдоволь пищи. Чем дальше мы углублялись в казавшийся бесконечным лес, тем чище и студенее становился воздух. Завидев нас, виргинские олени замирали на месте, тогда как белки по-прежнему продолжали шустро сновать вверх-вниз вдоль стволов и прыгать с ветки на ветку. Над головой зеленели набухшие почки, а под ногами там и сям цвели фиалки и клейтонии. К немалой радости мисс Лоддиджс, отец Кин указывал нам на всякую птицу, замеченную им по пути.
– Вон, на том вязе, поползень, – сказал он, указав в сторону сланцево-серой птицы с белой грудкой и черной, точно разбойничья маска, полосой поперек глаз.
В эту минуту птица ловко, как акробат, вниз головой спустилась вдоль ствола на землю, и наша спутница захлопала в ладоши.
– Я словно очутилась в перуанских лесах! Иеремия там вырос и с детства наблюдал за птицами вместе с отцом. Какие истории он мне рассказывал! Он обладал исключительным даром описывать птиц. Казалось, я сама вижу их, парящих над родными землями…
По счастью, все мои опасения, что поездка пройдет под покровом тягостного молчания, оказались напрасны. Мисс Лоддиджс с отцом Кином без умолку обсуждали свои орнитологические интересы, и каждый был весьма впечатлен познаниями своего визави.
– Вы должны показать отцу Кину блокнот Иеремии, – сказала мисс Лоддиджс. – Он, несомненно, оценит его работу и сразу увидит все подсказки, что могут оказаться внутри.
Имея в виду именно это, я уже показал другу блокнот и тому,