Несмотря на обвинения Трента, роман Верна Герхарда и Кристы казался именно романом. Не более того.
– Что же, у него немало возможностей, – донесся до него голос одного из шаферов.
Джексон навострил уши.
– Я сейчас едва не сказал ей правды, – ответил другой, гораздо моложе, с фамильными карими глазами Герхардов. Правда, он был выше остальных. Но Верн явно старше. Ультрамодная прическа делала его похожим на участника молодежного ансамбля.
– Зачем тебе это? – удивился третий, приземистый, лысеющий, со съехавшим на сторону галстуком-бабочкой.
Джексон узнал в нем зятя Верна.
– А ты не считаешь, что она заслуживает того, чтобы знать правду? – спросил тот, что помоложе.
– Какая разница? Она горячая штучка, – бросил лысый. – Одно тело чего стоит, просто куколка!
– Такая шикарная попка! – ухмыльнулся первый.
– Мило, – пробормотал Джексон себе под нос. Герхарды богаты, но воспитанием не блещут.
– Тогда зачем ему Грейси? – не отступал молодой парень. – Ему следовало немедленно с ней порвать.
– Тебе хочется лакомиться только одним сортом мороженого? – спросил лысый.
– Всю оставшуюся жизнь? – добавил первый шафер.
– Иногда мне хочется пралине с пеканом, в другое время – молочного шоколада с зефиром, – фыркнул лысый.
– И поэтому ты спишь с Лейси Ханниберри.
– С жирной Лейси.
Остальные рассмеялись.
– Верн сорвал джекпот.
Первый шафер непристойно шевельнул бедрами.
– С обоих фронтов, – подтвердил лысый. – Криста – леди, Грейси – потаскуха.
– Она обязательно узнает, – вздохнул молодой человек с модной прической.
– Не узнает, если не проговоришься, – остерег первый.
Видимо, родственник Герхардов хотел открыть ей глаза. Верн, похоже, настоящая свинья, а большинство его друзей – не лучше.
– Грейси все равно скоро дадут отставку, – предрек тяжеловесный мужчина.
– Верн живо найдет ей замену, – вторил лысый.
– За последние тридцать лет девицы дядюшки Манфреда были не старше двадцати пяти.
– Жены стареют, в отличие от подружек.
Все, кроме молодого человека, рассмеялись. Тот нахмурился.
– Криста другая.
– Ничего подобного.
Первый шафер хлопнул его по спине:
– Ты молод и наивен. Всем твоим подружкам тоже не больше двадцати пяти.
– Я им не изменяю.
– Значит, плохо стараешься.
– Не выполняешь нужной программы, – подхватил приземистый.
Краем