Я нетерпеливо схватил оставшиеся сочинения: не ждут ли меня еще подобные… нет, не подобные – но еще хотя бы какие-нибудь сюрпризы?!
Однако сюрпризов, увы, больше не оказалось.
«Я чувствую себя Золушкой…»
«Я знаю, что я Золушка…»
«Золушка…»
«Золушка…»
– Девять Золушек и всего одна Золотая Рыбка! – подвел неутешительный итог я. – Нет, наверняка десять Золушек… – Я потянулся за последним листком и взглянул на часы. Время служебного обеда уже пришло. Я поднялся, предвкушая сытную кормежку, но, мучимый любопытством, все же заглянул в оставшуюся анкету.
Никаких эссе на тему, почему опрашиваемая считает себя Золушкой или даже Спящей Красавицей, и в помине не было. И вообще никаких рассуждений. Посередине крупными печатными буквами было выведено «СЕРЫЙ ВОЛК».
– Вот это да! – воскликнул я, почти потрясенный. – Серый Волк! Безжалостный хищник! Сожравший маленькую девочку и ее бабушку! В компании девяти маленьких девочек и одной рыбки! Многообещающе!
Я аккуратно и медленно, словно листок с «Серым Волком» мог ожить и тяпнуть меня за палец, положил бумажку на стол, почему-то словами вниз, и отправился обедать.
Мир номер два. Вымысел. Три желания
– Сдохнет она у тебя… – сказала Красная Шапочка и постучала пальцем по стеклу.
Рыбка не пошевелилась. Вид у нее и впрямь был неважнецкий. Чешуя поднялась дыбом, и Золотая Рыбка стала похожа на еловую шишку.
– Ты что, снова ей воду меняла?
Рыбка пошевелила ртом, и Шапочке показалось, что она выругалась. Матом.
– Ну так она ж роется! Всю муть подняла. Ищет незнамо что… Тварь неблагодарная! Корми ее… Пойду опять червей накопаю, что ли? Скотина прожорливая, весь сад из-за нее изрыла…
Клара нехотя взяла в руки со свежим маникюром лопату и вышла. Шапочка посмотрела в удаляющуюся спину, потом украдкой вытащила из корзинки небольшой пакетик с каким-то сероватым порошком и потрясла им перед аквариумом. Рыбка зашевелилась. Глаза ее смотрели страдальчески.
– Три! – сказала гостья раздельно. – Три же-ла-ния!
Рыбка с трудом развернулась в тесном узилище и встала к вымогательнице хвостом.
– Эй! – Шапка снова постучала пальцем. – Ты жить хочешь, нет?
– Дура, – с трудом шевеля губами, выговорила Рыбка. – Одно!
– Два! Два или ничего!
– Полтора. – Рыбка явно издевалась.
– Как это?
Красная Шапочка и впрямь была туповата. Всякий раз она загадывала одно и то же: чтобы бабушка воскресла. Нет чтобы Волк заблудился и ходил кругами по лесу, ничего не узнавая, плача и наталкиваясь на деревья. Рыбка представила