– Боже, что я делаю? – взмолился про себя мужчина. Ему вдруг захотелось упасть на колени перед детьми, прижать их к своему сердцу и в порыве отцовской любви извинять и опять извиняться за свою жестокость. Но этого он сделать не мог. В этот миг он был страшен не только для них, но и для себя самого. Строгий взгляд Риммы уже потерял над ним силу. Володя бросил окровавленный ремень перед женой и тяжелым шагом ушел на кухню.
Закрыв за собой дверь кухни, он медленно опустился на табуретку, положил перед собой на стол руки, сжатые в кулаки, и затих. Очередная контузия. Мужчина не понимал, что произошло с ним этой ночью, почему он так озверел.
А, может быть, он еще не вернулся с войны? Ведь приходила к родителям на него похоронка, когда его ранило на Курской Дуге, а он всем смертям назло выжил, но выжил для того, чтобы звереть в мирное время?
Вспоминать о войне он не любил, а тут эти воспоминания помогали ему были необходимы, чтобы понять, когда он позволил ненависти войти в его сердце.
На фронт Володя отправился в звании лейтенанта-артиллериста сразу после учебы в Челябинском военном училище. После марша по Красной площади его, командира батареи, вместе с другими отправили в теплушках под Ростов-на-Дону, где фашисты прорвали фронт. Первый бой навсегда останется у него в памяти.
Был приказ стоять насмерть. Снаряды взрывались через каждый метр, враг бил по позиции русских новобранцев остервенело. Володя еще в начале артподготовки оглох от контузии, горло пересохло от огня и песка, но кричать он мог. Короткая наводка по цели противника и приказ: «Батарея, огонь!» Первая атака была отбита, их батальон устоял, а соседи с флангов сбежали. Потом временное затишье и опять ночь вздрогнула от разрыва ракет, ярко осветивших место дислокации батареи. Немецкая артиллерия била прямой наводкой по батарее со всех сторон. Забыть такое невозможно. Искореженная от взрывов техника, разорванные в клочья тела убитых, истошные крики, надсадное ржание израненных лошадей – всё смешалось в единую картину ада. Нескончаемые шквалы взрывов сотрясали землю, от их грохота болью раскалывалась голова. И не было на это кровавое безумие никакой управы! Тогда впервые в жизни мужчины его ум зашел за разум, но наводить огонь батареи Володя продолжал и снаряды его пушки в цель попадали.
Под утро к батарее пробрался посыльный с приказом немедленно отступать. Но отступать была поздно, теперь надо было пробираться к своим из окружения, для этого требовалась тщательная разведка местности. Как командир батареи Володя отвечал за вверенные ему орудия, которые не должны были достаться врагу, поэтому для их выхода из окружения надо было подобрать надежные пути.
Однажды,