Уинстон Черчилль. Темные времена. Дмитрий Львович Медведев

1937 году Болдуин достиг зенита популярности. Казалось бы, самое время воспользоваться плодами победы для предложения и реализации новых инициатив. Но его честолюбие имело другую природу, и вместо развития успеха он решил воспользоваться ситуацией и выйти из игры на пике своего могущества. «Осыпанный почестями и окруженный всеобщим уважением, он сложил с себя тяжкое бремя своих обязанностей и с достоинством, молча удалился в свое имение в Вустершире, – прокомментирует его отставку Черчилль. – Он сложил с себя свою огромную власть, которую так тщательно накапливал и сохранял, но использовал как можно меньше. Он ушел с поста в ореоле народной благодарности и уважения»²⁵⁵.

      Новым хозяином знаменитого комплекса зданий на Даунинг-стрит в конце мая 1937 года стал Невилл Чемберлен. Черчилль много раз скрещивал шпаги с его отцом и почти сорок лет поддерживал хорошие отношения с его братом Остином, безвременную кончину которого в марте 1937 года сравнивал с уходом своего близкого друга Ф.Э. Смита – «ничто не сможет смягчить одиночество и заполнить пустоту»; для него смерть О. Чемберлена стала событием, после которого «порвалась едва ли не единственная связь со старыми великими временами»²⁵⁶.

      Остин и Уинстон не были близки, не считая последних лет, когда они объединили усилия в борьбе против политики разоружения и потакания Гитлеру, но они были удивительно похожи. Оба были сыновьями известных, противоречивых, но популярных политиков. Оба рано начали политическую карьеру, став депутатами парламента до тридцати, а членами правительства до сорока. Оба испытали спад в начале 1920-х и оба набрали былую высоту в 1924 году, чтобы войти в «пустынные» годы через несколько лет. Если бы Черчилль повторил судьбу Остина и также скончался в конце 1930-х, то вряд ли его популярность в истории превышала бы рейтинг Чемберлена-младшего, имя которого мало известно широкой публике. Но Черчилль продолжил путь, и теперь ему предстояло налаживать отношения с очередным представителем знаменитого рода.

      Уинстон и Невилл знали друг друга относительно давно – с 1924 года. Особой близости, правда, между ними не было. «Наши отношения, как общественные, так и личные, продолжали оставаться холодными, но в то же время ровными и корректными», – скажет о них Черчилль впоследствии²⁵⁷. У британского политика было двойственное отношение к новому руководителю правительства. На заседании Консервативной партии, когда на обсуждение была вынесена кандидатура нового претендента на столь ответственные посты – лидера партии и главы кабинета министров, Черчилль демонстративно выступил в поддержку Чемберлена. Он отметил, что, несмотря на явные разногласия, у них есть общие ценности и общие стремления. Благожелательное отношение нашло отражение и в одной из статей, которая вышла в октябре 1937 года в Collier's и была посвящена новому премьер-министру²⁵⁸. По мнению ряда исследователей, подобный реверанс был сделан сознательно, с целью показать, что прежние распри были незначительны и вполне можно рассчитывать на Черчилля, включив его в команду²⁵⁹.

      Но