– После закрытия магазина Стелла пошла с несколькими коллегами в ресторан на Главной площади. Они поужинали и выпили по бокалу-другому вина. Около половины одиннадцатого Стелла покинула ресторан. Все коллеги это подтверждают. О том, куда она направляется, она ни словом не обмолвилась, однако все были уверены, что она сядет на велосипед и поедет домой.
– Но она этого не сделала?
– Сама Стелла говорит, что поехала в сторону «Тегнерс» и зашла еще в несколько баров. Она точно не помнит, где находилась в тот или иной период времени.
Мы с Ульрикой переглянулись. Это совсем не походило на алиби. Скорее, уклончивый ответ, который дал бы виновный. Почему она не приложила усилий, чтобы вспомнить какие-нибудь детали?
– Должна же она вспомнить что-нибудь еще! – воскликнул я. – Неужели нет людей, которые ее видели? Ведь она знает полгорода!
Блумберг посмотрел на Ульрику.
– Что еще известно о времени происшествия? – спросила она. – Эта свидетельница, Сенневаль, слышала крики и шум около часу ночи?
– Верно. В первых отчетах говорится, что все произошло вскоре после часа ночи, но теперь ожидается заключение судмедэкспертизы, прежде чем что-либо будет установлено окончательно.
Ульрика взглянула на меня:
– Если выяснится, что Кристофер Ольсен был убит в час ночи, это будет означать, что у Стеллы алиби.
– Именно, – проговорил Блумберг.
У меня перед глазами замелькали светлые и темные точки.
– И не какое попало, – добавил звездный адвокат с довольной улыбкой. – Все, с кем я говорил, единодушны в том, что ты, Адам, – сама честность.
Я с трудом проглотил ком в горле.
18
Заседание суда началось сразу после обеда. Тысячи раз проходил я мимо здания суда, мимо этого необычного фасада, облицованного плитами из серого сланца с медными элементами и маленькой колокольней перед входом. Впервые я вошел внутрь, и меня заставили вывернуть карманы. Словно распятый, стоял я при входе, пока охранник обыскивал меня металлодетектором. Затем я уселся в коридоре рядом с Ульрикой на скамью, напоминающую кушетку, и стал ждать. В коридоре стоял затхлый запах.
Каждый раз, когда открывалась входная дверь, мы подскакивали, так что охранники дергались, и в конце концов они попросили нас соблюдать спокойствие.
Наконец появилась Стелла, зажатая между двумя мужчинами в униформе. Казалось, она висит в воздухе, как привидение, между двумя широкоплечими конвоирами. В нашу сторону она даже не взглянула. Ульрика кинулась вперед и обхватила ее обеими руками, но охранники ее тут же отогнали.
– Стелла! Девочка моя!
Я протиснулся между конвоирами, чтобы прикоснуться к своей дочери, но один из парней выставил свои бицепсы и преградил мне путь.
– Держись, Стелла, скоро все закончится! – крикнула Ульрика.
Лицо у Стеллы было