И что же? А вот что.
«Когда начинаются кулачные бои, на них сосредоточивается внимание всего населения. Бросается общественное дело, бросается всякая работа по хозяйству дома. Член Правления Губкредит союза А.И.Быков рассказывал мне, что как-то на мяслянице ему пришлось быть в Большой Верейке по служебной командировке. Собралось порядочно народа, но перед самым открытием заседания все вдруг поднялись и стали выходить.
– Куда же вы, товарищи? – обратился к ним, ничего не понимая, А.И.Быков.
– Как куда? А у нас же сегодня кулачный бой, разве не знаете? Сейчас начнется, – удивленно и обиженно заявили члены собрания, и все как один поспешно оставили зал заседания. Собрание, конечно, не состоялось».
Еще? Пожалуйста.
«…мы немедленно отправились в здание старой школы, где назначено было организационное собрание по открытию мелиоративного товарищества. Нас ожидали, но собралось всего человек двадцать.
– Почему же так мало? – спрашивает Пашкевич собравшихся.
– Да немножко не во время собрание то, – отвечают крестьяне. – Вот пройдут бои, тогда придут записываться. Интересуются товариществом многие, дайте только боям пройти.
Собрание прошло быстро, скомкано, в надежде, что все детально разберется потом, на свободе, после боев. Бывшие на собрании крестьяне чуть не каждую минуту смотрели в окна на двигавшиеся теперь уже довольно густые толпы кулачников, стягивавшихся все к тому же Подгоренскому мосту. По окончании собрания все присутствовавшие поспешно записались в члены мелиоративного товарищества… после чего все участники собрания чуть не бегом направились к месту боя…»
А дальше что? А вот что.
«Высокие, здоровые, уже немолодые бородачи, у которых руки были как оглобли, кулаки по доброму горшку, они били по чем попало, стараясь свалить противника с одного удара, чтобы он лягушкой распластался на снегу, и от их ударов уже несколько человек выбыло из строя и окровавленные, с разбитыми лицами, выползали кое-как на четвереньках из толпы на простор. Тут на свободе они отлеживались прямо на снегу, приходили в себя и некоторые поднимались и снова бросались в бой».
Чем же «сердце успокоится»? А вот чем.
«По окончании боя многие… разъезжаются по домам с поломанными ребрами, с выбитыми и подбитыми глазами, оглушенные на одно или на оба уха от разрыва барабанных перепонок, и чем больше таких искалеченных людей дает бой, тем больше он возбуждает разговоров… а если в результате боя бывает одно или два убийства, то эти случаи входят, так сказать, в летопись данного села…»
Это с одной стороны. А с другой…
«Сами бойцы о своих членовредительствах рассказывали с шутками, восторгаясь только что закончившимся боем, который в этом году, по их словам, особенно удался. Каждый