Европейские мины и контрмины. Грегор Самаров

могу дать низложенной династии столь обширной недвижимости в ее прежнем королевстве. Кроме того, я не совсем ясно понимаю такое требование, ибо король, будучи землевладельцем в своем прежнем королевстве, становится в прямое подданство, даже если и не признал присоединения… Потому-то, – продолжал граф, – необходимо изыскать средства для обеспечения имущества, чтобы король не растратил его на какое-либо рискованное предприятие; я представляю интересы его родственников и не должен давать средств в руки антипрусской агитации; на все это нужно время, тем более продолжительное, что королевские полномочные жалуются на редкость инструкций от графа Платена, которые притом бывают неясны, часто противоречивы.

      – Прошу вас, граф, – сказал лорд Лофтус, прерывая министра, – прошу вас всегда помнить, что во всем этом деле я представляю скорее личное желание королевы, нежели интересы Англии. Конечно, ее величество желает, чтобы ее кузен, по рождению принц английского дома, занял после утраты престола такое положение, которое соответствовало бы его рождению и рангу…

      – И можете быть уверены, – сказал граф Бисмарк, – что желание королевы – закон для меня, тем более что оно вполне согласуется с видами моего государя, который сердечно желает, чтобы политическая катастрофа, разразившаяся над ганноверским домом Гвельфов, не уронила положения высокой фамилии. Я должен еще прибавить, что и со своей стороны искренно желаю видеть столь высокий, родственный всем династиям дом в достойном и соответствующем положении. Будучи в эмиграции, король наверняка удостоится титула и содержания английского герцога, дабы он мог жить сообразно своему достоинству, если впоследствии вздумает поехать в Англию. Впрочем, – подытожил министр, – я тотчас велю справиться и сообщу вам о положении дел.

      – Благодарю вас, – отвечал лорд Лофтус. – Ее величеству, конечно, будет приятно слышать такие новости. – Лофтус собрался встать. – Задать этот вопрос было единственной целью моего посещения.

      – Могу я вас удержать на минуту? – спросил граф спокойным, почти равнодушным тоном. – Вы можете подготовить свое правительство к рассмотрению вопроса, который, без сомнения, сделается предметом европейской конференции?

      Лорд Лофтус с величайшим изумлением посмотрел на графа.

      – Конференции? – воскликнул он. – Какая может быть тому причина?

      Граф Бисмарк взял депешу графа Перпонхера, лежавшую пред ним на столе, и, заглянув в нее, сказал:

      – Голландский король сообщил нашему послу в Гааге о готовящейся продаже Люксембурга Франции…

      Лорд вскочил.

      – Стало быть, – сказал он, – была доля истины в тех слухах, которые недавно стали появляться в газетах и которые потом опровергались как неосновательные?

      – Вероятно, так, – сказал Бисмарк спокойно. – Существование Люксембурга утверждено международными трактатами; следовательно, раз прекратил существовать немецкий Союз, и в отношении Люксембурга должны произойти некоторые перемены,