Сверху послышались шаги, они быстро приближались к лестнице, что вела со второго этажа в зал, где оказалась Настя. По ступенькам загрохотали каблуки, в зал спустилась боярыня Мирослава. Она задержалась на последней ступеньке, стоя полу-боком, прожигая взглядом растрепанную Настю.
– Вот и встренулись мы, гадюка беспутная, – сухим голосом произнесла боярыня, подходя к девушке и на ходу поддёргивая рукава.
– Что ж, молчишь, не привечаешь? Признала ли меня? Али онемела? – насмешливо спросила Мирослава и неожиданно резко правой рукой впилась в лицо Насти.
– А-а-а…, – протяжно закричала Настя, пытаясь обеими руками разжать железную хватку на своём лице.
Боярыня несколько секунд сжимала девичье лицо, а затем с силой оттолкнула от себя Настю, и та упала, больно ударившись спиной об пол.
– Антип подними эту аспидову колоду! – бросила боярыня стоявшему поодаль дядьке, и тот с нескрываемым удовольствием снова запустил пятерню в волосы девушки, перехватив их у её затылка и подволок Настю к чёрному креслу.
– Боярыня…, боярыня не губи, – неожиданно тоненьким визгливым голосом взмолилась Настя. – Помилуй боярыня, не хотела я смерти нашему боярину.
Мирослава подошла к извивающейся на полу девушке.
– Ну что ж ты брусишь змеюка! Али не знашь, что как споймали твоего мужа-убойца, он всё и без ката про тебя довёл? – Боярыня замахнулась, чтобы ударить Настю, но та, так сильно забилась в истерике, что чуть не вырвалась из рук дядьки.
– Нонче ты всё нам расскажешь, а ну Антип встряхни ее! – Мирослава отошла в сторону, а дядька, крепко сжал Настины плечи, и несколько раз тряхнув как тряпичную куклу, сорвал с неё шубейку и шушун, а после бросил девушку на стоявшее рядом кресло. Сопя и пыхтя, он привязал её руки и ноги ремнями, что валялись рядом, под столом, к ручкам и перекладинам тяжёлого кресла. Настя поняла, что сейчас её будут пытать. Она резко напряглась, выгнулась всем телом пытаясь встать, и в ужасе заорала. Антип отреагировал мгновенно, сильным ударом в живот оборвал её крик.
– Ешшо поддать? – улыбаясь в бороду, он наклонился к самому лицу девушки, та отвернула голову и разрыдалась.
Мирослава скорыми шагами подошла к Насте и взяла её за подбородок.
– На меня смотри, змеюка, и то о чём воспрошать буду молви без утайки!
Девушка молчала, ловила ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег, и только рыдания сотрясали её тело. В её животе проснулась нарастающая боль. Боль настолько острая, что мешала сосредоточиться. Стоящая над ней боярыня, несколько раз повторила вопрос о смерти своего мужа. Было видно, что её всё больше распаляет гнев. Но Настя молчала.
– Шевельни-ка её Антип, – бросила