В отличие от ученика Евфросину приходилось делать вид, будто он верит в Эскулапа. В противном случае придворному врачу могла грозить казнь. К тому же среди его больных многие полонялись Эскулапу, и его отказ от веры мог отвратить от него никомидийцев, сохранявших былую приверженность традициям.
В течение многих веков культ бога Асклепия процветал на
Востоке, а позже достигнув Рима, стал именоваться культом Эскулапа. В Храме, где в то утро должно было состояться жертвоприношение, он возвышался перед громадным алтарем, сжимая в мраморной руке посох, вокруг которого обвилась змея. Согласно легенде, повстречав аспида, эскулап убил его, но тотчас к мертвой твари выполз второй аспид, держа во рту целебную траву. Эта трава воскресила убитую змею. Изумленный Эскулап нашел принесенный аспидом вид растения и с тех пор воскрешал людей.
Аспид навеки сжал в объятиях посох в руке скульптурного Эскулапа. Бог врачевания изображен в просторном плаще и сандалиях. Бородатое лицо человека средних лет, обрамленное густыми волосами, восхищает мудростью. Статуя ярко озарена пылающим огнем.
Высокий свод тонет во мгле. Вдоль стен в нишах искрятся десятки масляных ламп. Их пламя отражается в мозаике пола.
Войдя внутрь Храма, Пантолеон сразу же увидел фигуру Евфросина. Придворный врач находится рядом с алтарем. Возле него стоит незнакомый Пантолеону человек средних лет в роскошном хитоне, с завитыми каштановыми волосами. Ростом он выше Пантолеона. Чуть в отдалении несколько жрецов складывают в сокровищницу золото, которое пожертвовал храму Евфросин.
– Ты успел вовремя, Пантолеон, – шепнул он, заметив юношу. – Жрецы еще не пропели божеству гимны!
Торопливо подойдя к Евфросину, Пантолеон слегка ему поклонился.
– Вы же знаете, что я не верю в Эскулапа, наставник, – тихо ответил он.
– То, что ты не веришь в него, – это неважно! Тебе всего лишь нужно придерживаться традиций, чтобы получить место при дворе, – огрызнулся Евфросин, который уже устал от того, что его любимый ученик во всем хочет быть честным, искренним и правдивым. Конечно, он понимал, что Пантолеон еще молод, а в годы юности многие презирают лицемерие. Но, в тоже время, вокруг Евфросина было много учеников того же возраста, что и Пантолеон, которые умели великолепно лгать ради собственной выгоды. Впрочем, у них отсутствовал грандиозный дар врачевания, присущий Пантолеону.
– Позволь представить моего друга, лекаря Аристарха, – молвил Евфросин, повернувшись к человеку с завитыми волосами.
– Приветствую вас, Пантолеон, – улыбнулся Аристарх. -Я наслышан от достопочтенного Евфросина о том, что боги наградили вас мудростью. Это редко для столь молодого человека.
– Единственное, что я хочу, это чтобы моя мудрость служила