Там она нашла спокойствие, которое редко бывает в больнице. Работа фармацевта, поначалу сложная, хорошо сочеталась с ее давним интересом и способностями к математике. Сортировка, систематизация, регистрация, измерения, символы и знаки, знакомство с видом и свойствами различных веществ – все это было для нее сродни поэзии.
К тому же аптека выполняла жизненно важную функцию ничуть не меньше операционной: она видела, как самоуверенный, но небрежный фармацевт приготовил смесь на основе расчетов, где неправильно была проставлена запятая в десятичной дроби. Она решила не ставить этого человека в неловкое положение (и не убивать какого-то ни в чем не повинного пациента) и пролила смесь, кротко выслушав выволочку за неуклюжесть…
Однако работа в аптеке, хотя и была интересной, оставалась довольно однообразной: мази, микстуры, бесконечные банки примочек, которые приходилось готовить снова и снова день за днем. Она не хотела бы работать в аптеке постоянно, и если бы жизнь ее сложилась иначе, с удовольствием стала бы медицинской сестрой.
Именно в аптеке миссис Маллоуэн приобрела знания о ядах и применила этот опыт при написании своего первого детективного романа «Загадочное происшествие в Стайлзе».
Как это ни странно, из-за скучной болтовни в аптеке (она работала с двумя близкими подругами) ее мысли стали улетать куда-то далеко, чтобы отвлечься от тревожной военной атмосферы, и у нее родилась идея сюжета, основанного на весьма хитроумном способе дать жертве яд…
И вот теперь Агата Кристи Маллоуэн снова очутилась в аптеке – и мысли ее пошли сходным, хоть и несколько иным путем. Она прекрасно понимала, что ее детективы имеют благопристойный и даже уютный характер и отражают иную эпоху.
Ей не хотелось считать себя старомодной, и она делала в своих книгах то, на что не решался никакой другой автор детективов: рассказчик – убийца, виновны все подозреваемые, это сделал ребенок, возлюбленный… даже сам следователь мог оказаться убийцей. Ее сюжеты называли упражнениями для ума, и она, улыбаясь, кивала, зная, что ее повествования о добре и зле завязаны на характерах.
Агата была новатором – и в последнее время задумывалась о том, не приведет ли катаклизм нынешней войны к такой жизни после, где невинность настолько забудется, что трупы в библиотеке и детективы, использующие «серые клеточки», покажутся странно-неуместными и… ну да и просто смешными.
Ее последним клиентом (не странно ли было так о них думать?) была крошечная старушка-ирландка, похожая на водевильный персонаж: одной рукой она протянула ей рецепт, а другой вложила в руку полкроны.
На морщинистом лице лепрекона[2] мерцали голубые