Хорошо известно, что стабильность гражданского оборота, которая вовсе не является продуктом тех базовых заповедей, о которых говорилось выше, находится в более или менее глубоком конфликте с принципом верховенства воли собственника, необходимой для отчуждения вещи.
Средством смягчения этого конфликта является защита добросовестного приобретателя, т. е. лица, незаконно получившего имущество по недействительной сделке.
В самом центре добросовестности содержится недействительная сделка по продаже чужого, иными словами – все существующие конструкции добросовестности построены именно на запрете продажи чужого.
Поэтому нужно признать неглубокими и ошибочными мнения (увы, довольно расхожие), что защита добросовестного приобретателя якобы упраздняет запрет продажи чужого.
Напротив, интенсивное развитие средств защиты добросовестного приобретателя в российском праве, накопившее с 2005 г. весьма большой арсенал, запрещает, исходя из фундаментальных соображений и попросту с позиций текущего правоприменения, пересмотр запрета на продажу чужого, вместе с которым отпадет не только недействительность сделки по продаже чужого, но и весь этот арсенал.
Между тем накопление средств защиты добросовестности привело наше право к вопросу¸ который находится вне этого механизма, – об ответственности за эвикцию.
Дело в том, что норма ст. 461 ГК, устанавливающая традиционное правило об ответственности за эвикцию в виде возмещения убытков, по существовавшим представлениям оказалась первое время после принятия ГК РФ парализована. С одной стороны, продавец чужой вещи должен возместить покупателю убытки после отсуждения у последнего вещи по виндикации. С другой стороны, купля-продажа чужой вещи недействительна, а недействительная сделка исключает по общему правилу ответственность, как это вытекает из специальных правил о последствиях недействительности сделок (п. 2 ст. 167 ГК РФ).
В то же время ответственность за эвикцию крайне необходима практически, она призвана стать серьезным средством оздоровления оборота. Ведь если это обязательство будет действовать, то оно может быть, как любое обязательство, предметом обеспечения – поручительством, залогом и т. п. Купля-продажа «отравленных» объектов, к которым сегодня относятся, скажем, такие важные активы, как земельные участки, перестанет отпугивать наиболее цивилизованных и наиболее нужных нашей экономике инвесторов. Станет возможным вовлечение некриминального банковского капитала и т. д. и т. п.
В этом вопросе после нескольких лет не совсем ясно, впрочем, артикулированных обсуждений сложился, однако, консенсус, который закреплен в п. 43 постановления Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 29 апреля 2010 г.