– Я постараюсь.
– Ты ведь не можешь меня бросить. Не можешь?
Мита улыбнулась и потрепала мою головку, и я почти не почувствовала ее прикосновения.
– Если ты будешь выкладываться полностью, то может быть я и приеду. Но только ты должна пообещать мне что будешь заниматься даже в моё отсутствие.
– Я обещаю! – с жаром воскликнула я. – Я пойду в нашу дряхлую хореографическую школу и буду тебя там ждать каждый день. А пока буду заниматься с этой дряхлой старушкой.
– Эмма, нельзя так называть пожилых женщин, – строго сказала Мита. – не прилично говорить так о любом человеке, но в особенности о старой женщине, пусть даже внешне она не вызывает никакого почтения.
– Но ведь она курит. – возмутилась я.
– Это не причина ни уважать ее. Больше, пожалуйста, так не делай.
Я пристыженно опустила лицо и чуть заметно кивнула.
Мы приступили к занятиям, и весь мой стыд куда-то быстро испарился. Занятия проходил так же как обычно. Мита беспощадно меня тянула, пошучивала, называя меня балериной по объявлению, или же деревянной вырезкой. Я не обижалась. Было даже смешно. Никогда я не слышала, чтобы человек так мог искусно подтрунивать. Потом Мита махала мне своей длинной, острой ладошкой и выпархивала в окно в самое пекло. Я смотрела ей в след. Воздух вибрировал от жары, и в этих мелких воздушных волнах между гаражами и сараями скрывалась миниатюрная фигурка Миты.
Через неделю начались занятия в школе. Первого сентября наша старенькая школа снова ожила. Звучала громкая музыка, первоклашки как пестрые полевые цветы рябили в глазах своими яркими бантами на маленьких головках. Огромные букеты в шелестящей обертке, гордо высились над их головами как большие флаги. Глядя на этих первоклашек, которые всего на год были младше, я ощущала себя уже совсем взрослой. Мне казалось, что эта мелкотня совсем еще зеленая по сравнению с нами второклашками. Славик с самого утра сторожил меня у двери. Нарядный, причесанный, выглаженный, с букетом цветов он стоял как настоящий жених у моего подъезда. Все лето я наблюдала за ним и Мартином только лишь из окна, и они петляли по нашему двору как проказливые вихревые воронки. А теперь увидев его я даже немного удивилась. Он стал немного выше. Лицо его, потемневшее от палящего летнего солнца, стало как будто немного продолговатым. Только его глаза цвета морского бриза все так же оставались задорными, выдавая в нем прежнего ребенка.
– Привет! – восторженно прикрикнул он и тут же ее руки обвились вокруг моих плеч. – Я так скучал. Почему ты не выходила на улицу? Я ведь тебя звал? А у меня теперь новый велосипед. Все лето я хотел тебя покатать на нем.
Я подумала, что пройдет десять лет, или двадцать, или даже сто, все вокруг изменится, но только не Славик. Этот мальчишка всегда