Дед всмотрелся в мутное окно, потом открыл входную дверь и посвистел в темноту.
– Н-да! – он был явно чем-то озадачен. – Значит, ничего не говорили тебе?
– Нет, ничего!
– Оно и к лучшему. Целый НИИ будешь охранять. Это тебе не хухры-мухры! Тут у нас такое о-го-го! Вывеску на воротах видел?
– Видел, но на ней ничего нет?!
– Чем меньше знаешь, тем крепче спишь! Я уйду, ты закройся на ключ и никуда из сторожки не выходи, даже если будут атомную бомбу выносить. Короче, не вздумай ночью делать обход территории. А утром я приду.
– Хорошо.
– Не вылезай, смотри, из комнаты. Это никому не нужно, и особенно тебе! Куда ж эта сука подевалась?
И за стариком захлопнулась дверь. Тараканов сел на стул и ошеломлённо стал озираться вокруг – такого дежурства у него ещё не было. Эка невидаль – спать за деньги! Но чтобы так!
«Тук-тук-тук!»
Тараканов в ужасе вскочил со стула – за окном появилась и сразу пропала чья-то рожа. Скрипнула дверь, и он отпрянул назад к стене.
– Калитку за мной дух святой будет закрывать, что ли? – это вернулся старик. – Закроешь и не выходи больше. Про входную не забудь.
…На столе в неясных отсветах ночного неба, обрамлённых косым прямоугольником окна, лежали раскрытые конспекты и «Краткий курс гражданского права». Тараканов спал на топчане, прикрывшись своим китайским пуховиком.
«Ух-ух! Ох-ох-ох!» – что-то громко простонало в темноте.
Тараканов вскочил и, чувствуя, как сердце прыгает где-то в горле, попытался вглядеться в сумрак комнаты. За стеклом по-прежнему завывал ветер, посвистывая сквозняком в оконных и дверных щелях и шевеля жуткие тени на стенах. Проклятая ива настойчиво хлестала ветками по оконному стеклу. Луна, выглянув сквозь разрывы туч, превратила оставленный на столе термос в какого-то страшного гиганта, тайком пробравшегося в сторожку.
– Показалось! Спать!
* * *
«Ох-ох! Ух-ух-ух!» – ухнуло где-то совсем рядом и очень отчётливо.
Тараканова снова подбросило на кровати, и он прислушался к доносившимся с улицы звукам. Ничего.
«Приснилось, что ли?» – попытался он вспомнить, что именно ему снилось.
На часах половина шестого утра. До возвращения старика оставалось два часа. За дребезжащим окном ноябрьская непроницаемая темень и резко раскачивающиеся тени ивовых веток – с Невы задул штормовой ветер, принёсший мокрый снег. Сон мгновенно улетучился, словно его сдуло сквозняком. И опять…
«А-а-ах! О-о-ох!»
И прямо под топчаном! Тараканов осторожно спустил ноги вниз и нащупал ботинки. Сделал три крадущихся шага по комнате. Прижавшись к стене, щёлкнул выключателем, и пыльная грушевидная лампочка осветила комнату. Никого. Тараканов, борясь со страхом – «не выходи на улицу!», «запрись и не ссы!», подошёл к нарам и медленно, очень медленно