Давыд поперхнулся, словно кусок застрял в его горле. Желудевые глаза его недружелюбно скользнули по Дурандину.
– Надлежит упреждать о своих знакомцах, Лука сын Иванов.
Владыка взял со стола серебряный колокольчик, звякнул. В покои тотчас вошел прислужник.
– У крыльца поджидает иноземец. Проводи его в трапезную. И дабы никаких яств и питий не жалеть!
Отдав повеленье, вновь повернулся к Дурандину.
– Поведай, сын мой о купце Ченслере.
– Охотно, владыка… То случилось поздней осенью 1553 года. С дальних берегов Студеного74 моря, от самого устья Северной Двины, ехал в Москву прибывший из-за моря на корабле англичанин Ричард Ченслер. На Москве он вручил государю грамоту английского короля Эдуарда, кой предложил установить с Англией торговые сношения для обоюдной пользы и дружбы. До этого времени Россия вела торговлю с Западной Европой через прибалтийские государства, кои не пропускали в Московию оружие и искусных мастеров. И вдруг у царя Ивана Васильевича, кой воевал с Ливонией, появилась такая возможность. Он торжественно и милостиво принял заморского гостя. Ричард Ченслер получил грамоту на право свободной беспошлинной торговли всех аглицких купцов в Московском государстве. Когда Ченслер вернулся в свою страну, то аглицкие купцы создали для торговли с русскими «Московскую кумпанию», коя получила от своего короля монополию на торговлю с Россией и отыскание новых рынков на всем Севере. Но аглицкие купцы не остановились на этом и стали использовать волжский путь, дабы завязать торговые сношения с Персией. Для оного аглицкие купцы Дженкинсон и Готлиб совершили по Волге несколько путешествий в Персию и даже посетили Бухару. Им удалось добиться важных торговых льгот от персидского шаха.
– Поди, зело разбогатели аглицкие купцы? – прервал Дурандина архиепископ.
– Не без оного, владыка. Иноземцы, пользуясь волжским путем, получали большую прибыль от торговли с Персией. О том изведал царь Иван Васильевич и ввел для аглицких купцов непременную уплату – половину пошлины при проезде через Казань и Астрахань. Но иноземцы от оного никак не обеднели, их торговля расцвела. Они поставили в Москве на Варварке громадное подворье.
– И не только на Москве, сын мой. Подобное подворье, как мне известно, недавно появилось и в Ярославле.
– Основал его мой добрый знакомец Готлиб.
– Богат, богат немчин, – опять свернул на прежнюю мысль владыка.
Его слова не ускользнули от внимания Дурандина. Этот жадень (о том каждому известно) не зря на калиту иноземца напирает. Пора действовать. Золото не говорит, да чудеса творит.
– Богат,