От размышлений его отвлек звон дверного колокольчика.
Уилла Джексон только что переступила порог магазина. На ней были джинсы, из-под которых выглядывали черные ковбойские сапоги, и черный топ, открывающий плечи. Вьющиеся золотисто-каштановые волосы непослушным облаком колыхались над головой. В школе она всегда заплетала их в небрежную косу. Может, конечно, и не всегда, просто Колин помнил ее именно с длинной косой.
Сейчас же ее волосы едва достигали мочек ушей. Она зачесала их на сторону и прихватила у виска блестящей заколкой. Прическа дерзкая – как раз в стиле Уиллы Джексон. По крайней мере, Колин считал, что именно это слово – «дерзкая» – как нельзя лучше описывает его бывшую одноклассницу. Он и думать не хотел, что это не так. Если он заблуждается насчет Уиллы – во что тогда ему вообще верить?
Брюнетка, сделавшая ему капучино, извинилась перед покупателем, с которым разговаривала, и подошла к Уилле:
– А тебя тут кое-кто спрашивал.
– И кто же именно? – осведомилась Уилла.
– Какой-то мужчина, не знаю, как его зовут. Пришел с полчаса назад, поинтересовался, на месте ли ты. Я ответила, что нет, но скоро будешь, вот он и сидит в кафе, ждет. Капучино с одним кусочком тростникового сахара, – закончила она почти шепотом, будто сообщала великую тайну.
Уилла сделала пару шагов к столикам, но, увидев Колина, на мгновение замерла, а потом резко отвернулась. Колин улыбнулся.
– Ты чего? – оторопела брюнетка. – Кто он?
– Колин Осгуд, – ответила Уилла.
– Родственник Пэкстон?
– Родной брат.
– Его ты тоже ненавидишь? – уточнила девушка.
– Перестань. Я их вовсе не ненавижу, – пробормотала Уилла.
А затем развернулась и направилась к Колину. Подойдя к его столику, она вежливо улыбнулась:
– Вижу, до дома ты добрался вполне благополучно.
– Да. И хотел бы извиниться за вчерашнее. Давно я так не уставал. – Колин потер глаза. Ему казалось, будто он превратился в бесплотную оболочку: попробуй дотронуться – и рука встретит лишь