«Уходцы» в документах, воспоминаниях и рассуждениях. Досадная страничка из истории Уральского казачьего войска и государства Российского. Татьяна Ефремова

того, я свидетель, что уралá отличались глубокими теологическими познаниями вплоть до конца XX века, пока живо ещё было поколение уральцев, не ходивших в светские школы (сначала ещё российские, потом уже советские), пока школьное образование не стало обязательным. За годы советской власти в уральскую общину влились старообрядцы (немного!) из других общин, из других районов страны. При беседе со старообрядцами из разных окружений поневоле замечаешь, насколько хорошо уральские староверы осведомлены об исторических тонкостях своей веры, насколько пытливо и критично они относятся к формальным и идеологическим аспектам своей веры, в то время как «пришлые» просто повторяют всё, что заучили от своих родителей, не отступая от традиции ни на букву, следуя знаменитому утверждению протопопа Аввакума: «Держу до смерти, яко же приях; не прелагаю предел вечных. До нас положено, лежи оно так во веки веков!»

      Моя тётя Анна Игнатьевна Злобина (в девичестве Яганова) как-то в середине 1960-х вывела свою тётушку (и мою двоюродную бабушку) Татьяну Иосифовну Пискунову на экскурсию в Кремль, а там зашли в музей, в зал русской иконы. Гида не было, и Татьяна Иосифовна сама начала экскурсию. Вокруг неё быстро образовалась толпа не только посетителей, но и сотрудников музея: не каждый день им доводилось встречать столь глубокие познания и способность дать грамотный ответ на любой каверзный вопрос. А ведь Татьяна Иосифовна никогда не была экспертом ни в своём соборе в Джамбуле, где она жила с мужем, ни в Кызыл-Ординском, где проживали её родители, она на роль мастерицы не претендовала, и тем не менее её обширные познания произвели глубокое впечатление на специалистов-иконоведов.

      Старообрядческая книга из библиотеки Ф. И. Петровской

      Да это и не удивительно, что уральцы имели глубокие познания в религии: в отличие от уральских войсковых школ, в каждой семье была своя библиотека (во всяком случае, мне ни разу не довелось встретить семью уральцев («уходцев») без церковно-славянской библиотеки). Все покупали книги по возможности, хоть и нечасто, но так как книги хранились в семьях из поколения в поколение, то у многих бывали (и до сих пор есть, конечно!) церковные библиотеки книг по 5–10, даже 20. Книгами делились, давали друг другу на время. Семьи часто собирались по вечерам вокруг стола, чтобы почитать, поговорить, подумать, обсудить прочитанное. Причём, если была возможность, то читали и светские книги. В УКВ школы были также и станичными библиотеками, и многие учителя отмечали, что местное население и хотело бы пользоваться этими библиотеками, и желание читать в людях есть, но читать нечего, потому что школьные библиотеки были из рук вон плохи (Бородин, стр. 219). Только после революции ситуация с публичными библиотеками стала улучшаться и светские книги можно было легко найти в библиотеках. В 1870-х казакам приходилось ограничиваться исключительно домашними книгами религиозной тематики.

      В свете всего вышесказанного, я думаю, становится понятно,