Эти слова были подобны иголке, воткнутой в воздушный шар. НТС рассматривал себя как инструмент свержения режима, а тут вдруг – режим рухнет сам. Зачем тогда нужны мы? Совет НТС поспешил в том же 1972 г. издать задающую скромный тон резолюцию: «Главная задача НТС – участие в устройстве российского будущего на основах права, свободы и солидарности». Заключительный же вариант революции будет выбран историческими силами, НТС неподвластными. Е. Р. Островский обронил провидческие слова: «Революция из кабинета секретаря обкома». Но каким бы ни оказался этот вариант, НТС должен в революции участвовать, а для этого надо иметь свою организацию в стране.
Термин «Национальная Революция» не прижился в России. Во-первых, в советском языке не было слова «нация». Было слово «национальность», обозначающее часть нации. Целое же называлось «советский народ». НТС стал называть революцию народно-освободительной, что не звучало. Во-вторых, и это главное, в народном сознании слово «революция» ассоциируется с кровопролитием и ужасами всего периода 1917–1922 гг., повторение которых крайне нежелательно. Объяснения НТС, что революция – это не более чем быстрая и коренная перемена, народную память изменить не могли. Так и остались 1917 г. революционным, а 1991 г. – безымянным. Лишь в узких кругах события августа 1991 г. называют Преображенской революцией, так как 19 августа Церковь празднует Преображение Господне.
Возможно, именно народная память о страшном 1917 г. и последующих годах сделала конец самой кровавой диктатуры ХХ в. на редкость бескровным: три жертвы несчастного случая на дороге и три самоубийства в руководстве КПСС. Сам режим как бы покончил самоубийством, организовав ГКЧП, против которого объединились все. И не революционеры, а Верховный Совет СССР прекратил деятельность КПСС. Революция прошла под знаком легитимности. Мягкий исход не был бесплатным, за него пришлось платить тем, что никакой декоммунизации не состоялось, на влиятельных постах остались партийные кадры, в народном сознании – партийные штампы, а у городов и улиц – советские названия. За мягкий исход пришлось платить и мятежом Верховного Совета, к борьбе с которым Ельцина призывал едва ли не один только НТС.
Предвидел НТС многое, но не всё. И то, что́ именно он не предвидел, тоже характерно. Он не предвидел, где возникнет второй полюс власти. Во время Февральской революции вторым полюсом власти стала Государственная Дума, во время Октябрьской – Съезд Советов. В 1991 г. вторым полюсом власти стало правительство РСФСР, чего НТС не видел ясно до самого последнего момента. Хотя автору этих строк ещё в сентябре 1989 г. в Москве было сказано: «Через два года Ельцин будет президентом России», смысл этих слов не дошёл. В Советском Союзе в 1980-е гг. РСФСР стали называть Россией, но в