Чудо и спасло Кнурова и Паратова от сексуальных экспериментов неистощимой в своих извращённых фантазиях Ларисы Дмитриевны. Когда, казалось бы, помощи ждать уже не приходилось, раздался противно-скрипучий во всё иное время, но столь приятный именно в эту минуту голос Карандышева:
– Погоди, Лариска, мужиков пугать! Успеешь ещё набаловаться, когда отчалим – никуда они от тебя не денутся! Да и не все ещё собрались, вон, твоего этого печального Пьеро не хватает… Как его там? – Во… Вы… Выживотного?… – с этими словами Николай Капитонович достал из брючного кармана маленький револьвер, пару раз выстрелил в обнаглевших чаек, норовивших украсть со стола закуску, перезарядил пистолет, и провозгласил: – Кстати, господа промышленники и предприниматели! Раз уж вам всё равно не судьба выбраться с борта «Ласточки» живыми, то предлагаю новую игру: вы здесь бегаете туда-сюда по палубе, и кукарекаете; Лорка мне глаза завяжет, а я по вам на звук шмалять стану; дамам и духовным лицам, так уж и быть, разрешается в игре не участвовать! А чтобы веселее было, нам цыгане весёлую песню споют – какую-нибудь одну из двух! Повеселимся, ей-Богу, а? Кстати, тому, кто выживет, приз: разрешу один раз «Гомыру» не пить!
Это было уже чересчур; гордая натура Паратова властно потребовала дать окорот зарвавшемуся чиновнику; оправившийся от первого испуга Кнуров уже оглашал акваторию крепчайшей старославянской матерщиной. Преодолев накативший приступ тошноты, Сергей Сергеевич решительно двинулся на Карандышева с твёрдым намерением взять Николая Капитоновича за грудки и спихнуть в волжские воды – пусть новобрачный охладится немного!
– Но-но, полегче! – закричал Николай Капитонович, но было уже поздно: схваченный за фалды сюртука, Карандышев повис на сильных паратовских руках; револьвер с глухим ударом брякнулся на палубу; Лариса Дмитриевна тихонько ойкнула…
– Ну ты, перхоть, забейся в щель и не отсвечивай! Или забыл, чем носки хозяина пахнут?! – Паратов тяжело дышал в лицо Карандышева