– Это хороший разговор о сделке, мистер Скотт. Но сделки не будет.
Теперь выдержка изменила Скотту окончательно.
– Послушайте, Керк, позвольте осведомить вас о том, чего вы не принимаете во внимание. Я обратился прямо к вам, так как считаю полезным вести дело с руководителем, когда возможно. Но вы знаете, и я знаю, что для тех, кто работает в вашей сфере, лояльность ничего не значит. У вас большая организация, в ней каждый готов продать вас тому, кто предложит самую высокую цену. Понимая это, зачем вынуждаете меня вести дела за вашей спиной с каким-нибудь продажным служащим? Не лучше ли самому вести торговлю и получать доход?
Мюррей, не мигая, уставился на этого человека, как зачарованный.
– Ну и ну, будь я проклят, – негромко сказал он.
– Но вы меня понимаете?
– Понимаю, – ответил Мюррей. – Еще как понимаю.
Он вызвал звонком миссис Нэпп и, когда она появилась, повернулся вместе с креслом к ней.
– Миссис Нэпп, это важно. Подготовьте список наших клиентов, прошлых и нынешних, которых можно считать знаменитостями. То есть всех, кого человек с улицы знает и о ком хочет читать. – Обратился к Скотту: – Надеюсь, вы не против, что я воспользовался вашим определением?
Скотт был воплощением довольной любезности.
– Ничуть.
– Прекрасно. Потом, миссис Нэпп, если кто-то из наших людей захочет видеть досье, включенное в этот список, он должен будет письменно изложить причину и подписаться. Если сочтете, что причина хотя бы слегка подозрительна, немедленно сообщайте мне. Тогда я смогу…
– Господи! – воскликнула миссис Нэпп, когда дверь за Скоттом хлопнула с грохотом взорвавшейся бомбы. – Что случилось? Этот человек, должно быть, не в своем уме.
– Нет, он просто очень, очень расстроен. В общем, миссис Нэпп, принимайтесь за работу над этим списком. Или, лучше, поручите это кому-нибудь из стенографисток. Выберите самую глупую. Такие прекрасно разбираются в знаменитостях.
Этот день, подумал Мюррей после обеда, который ему доставили на письменный стол чуть теплым и совершенно невкусным, отведен судьбой для множества мелких неприятностей. И убедился в этом, когда в два часа позвонил Бруно, сообщил, что их птичка улетела – Эдди Шрейд бесследно исчез из своего гнездышка на Кони-Айленде.
– Как это исчез? – спросил Мюррей. – Ты расспрашивал соседей? Обошел всю округу?
– Только этим и занимался. Единственный, кто вроде бы может что-то знать, это тип, которому принадлежит дом, где жил Шрейд, а он не хочет разговаривать. Черт возьми, в том районе никто не хочет разговаривать. Мюррей, видел бы ты это место зимой. Прямо-таки конец света.
– Ну и