– Уж она-то с радостью споет, – вступил Фергус, – лишь бы вы, мистер Лоренс, стояли рядом и переворачивали нотные листы.
– С превеликим удовольствием! Вы не возражаете, мисс Уилсон?
Та гордо выпрямила свою длинную шею, улыбнулась и позволила проводить себя к инструменту. Играла и пела она блестяще, одну вещь за другой, а он покорно стоял рядом, опираясь одной рукой на спинку ее стула, а другой переворачивая ноты. Пожалуй, он был не меньше, чем она сама, очарован ее выступлением. Оно и впрямь было по-своему прекрасно, хотя не могу сказать, что игра мисс Уилсон глубоко меня тронула. Столько мастерства и изящества – и ни капли души.
Но с миссис Грэхем мы еще не покончили.
– Я не пью вина, миссис Маркхем, – объявил мистер Миллуорд, когда стали подавать напитки. – Угостите меня лучше вашим домашним элем[26]. Его я всегда предпочту любому другому.
Польщенная таким комплиментом, матушка позвонила в колокольчик, и тотчас же был принесен китайский кувшин с нашим лучшим элем и поставлен перед сим достойным джентльменом, знавшим толк в этом превосходном напитке.
– Вот это вещь! – воскликнул он, наливая эль тоненькой струйкой, со знанием дела направляя ее в стакан так, чтобы получилось много пены и при этом не пропало ни капли; затем, посмотрев стакан на свет, залпом его осушил, причмокнул губами, глубоко вздохнул и снова наполнил, чем несказанно уважил мою матушку.
– Такого ни у кого нет, миссис Маркхем! – вымолвил он. – Говорю же, ничто не сравнится с вашим домашним элем.
– Рада, что вам понравилось, сударь. Я всегда сама слежу за всем в пивоварне, как, впрочем, и в сыроварне, да и в маслобойне тоже – люблю, чтобы все было, как положено: раз уж взялся за дело, так будь любезен делать его на совесть.
– Вот и правильно, миссис Маркхем!
– Так значит, мистер Миллуорд, вы не считаете зазорным выпить иной раз глоток вина или чего-нибудь покрепче? – полюбопытствовала матушка, передавая миссис Уилсон запотевший стакан джина с водой, поскольку та заявила, что вино тяжеловато для ее желудка. Ее сын Роберт готовил себе более крепкую смесь того же самого.
– Никоим образом! – возвестил оракул, царственно поведя головой. – Все эти напитки суть милости и блага. Главное – уметь извлекать из них пользу.
– А вот миссис Грэхем так не считает. Слышали бы вы, что она третьего дня нам тут наговорила! Но я предупредила ее, что посоветуюсь с вами.
И матушка тотчас же облагодетельствовала всю честную компанию подробнейшим отчетом об ошибочных представлениях этой леди касательно обсуждаемого предмета и о ее странном поведении, завершив свой рассказ вопросом:
– Так, по-вашему, это неправильно?
– Неправильно! – подтвердил викарий с еще более напыщенным видом. – Я бы даже сказал, преступно. Преступно! Это значит не просто дурачить мальчика – это значит отвергать дары провидения и учить ребенка попирать их ногами.
И