В целом, латинисты XV–XVI веков заложили основы современной филологии, а именно «разработали методы филологической критики текста и открыли историческую изменчивость латыни на основании изучения письменных латинских памятников разных временных срезов, осознав тем самым латынь как живой развивающийся язык (представление, совершенно чуждое для средневековой мысли… Завершили этот процесс лингвисты XVI века, определив латынь как мертвый язык. Это понятие положило начало не только классической филологии, но и “неофилологии” – изучению живых (или новых) европейских языков» (Степанова, URL).
Помимо латыни внимание средневековых грамматиков, особенно в Италии и Каталонии, уже в XIII веке привлекали языки поэзии – древнеирландский и окситанский (старопровансальский), последний служил средством поэтического выражения в поэзии трубадуров. Однако живым разговорным языкам теоретического внимания практически не уделялось. «Изучение этих языков (в частности, французского, немецкого, славянских) делает в эпоху Средневековья первые шаги. Импульсом к изучению народных языков всегда служит необходимость решения тех или иных практических задач. В изучение этих языков ученые того времени не вносят и малой доли того теоретического осмысления, которое проявляется при исследовании латинского или церковнославянского языков» (Десницкая, 1991, с. 4). Более того, «отождествление понятий латинской грамматики и грамматики вообще привело к тому, что даже в тех случаях, когда начинали изучаться другие языки, на них механически переносились особенности латинской грамматики, а подобного рода “латиноцентризм”