– Ты так красива…
Я ловлю руку, ласкающую мои волосы, как заигравшуюся кошку. Она замирает, очутившись в моей ладони. Еле заметно дрожат пальцы. Ах, вот как! Значит, и вы уязвимы, синьор. Поднимаюсь, невольно заставляя окончится то, что происходило сейчас. Выскальзываю на безопасное расстояние и уже в следующий момент вижу его обычную улыбку.
Проходя по длинному коридору гостиницы, думаю о том, что он сейчас видит мои ноги в черном капроне, и наверняка потому держится за мной. Но здесь, в Риме, я почему-то уверена в своей фигуре, своих волосах, своем лице. Здесь я вижу себя красивой. Только здесь.
Я впервые вижу его за рулем. Его манера вождения своеобразна, иначе не назовешь. Слишком резкий, слишком быстрый, слишком рискованный на всех поворотах и светофорах. При этом уверенно держит руль одной рукой. Вторая занята своими делами: зажигает сигарету, подбирает вываливающиеся на поворотах предметы и укладывает их обратно под приборной доской, держит телефон, наконец, я не выдерживаю и спрашиваю:
– А знаки на дороге тебе о чем-нибудь говорят?
Он смеется, и мы хором цитируем один фильм:
– Они здесь для красоты!
Я так и думала. Вообще Давид не показал мне ничего нового в себе. Мне кажется, что я его знала тысячу лет, все его жесты, все его привычки. Интересно, а что он думает по поводу меня? Но этого не разгадать, даже если вот так разглядывать его лицо, не таясь, откровенно часами.
– Куда мы едем?
Он на мгновение поворачивает ко мне свое красивое лицо. Я замечаю его переменившееся настроение.
– В одно красивое место.
– Но оно в Риме?
– Да. Рядом с Тибром.
Вилла Боргезе. Я могла догадаться… Здесь я не была раньше. Действительно, сказка. Нет смысла описывать сказочное место. Парк, ресторан. Очень мало людей. Много природы. Никогда не была в ресторане вот так, с мужчиной. Поэтому сказала: «Закажи сам, пожалуйста».
В первый раз за эту поездку пробую вино. И не могу есть. Он сидит напротив и смотрит так, будто я должна что-то сказать или сделать. Когда между мной и человеком вот так повисает нечто недоговоренное, это всегда самое ужасное, что может приключиться. Я опускаю руки и прячу их под стол. Он вдруг опускает глаза и повторяет за мной этот жест. Потом я слышу его слова:
– Я хотел сказать тебе… предложить тебе остаться. Хотя бы на то время, пока ты будешь заниматься переводом.
Внутри меня поднимается защитная стена.
– Я говорила, что это невозможно.
Он