Глава 7. Симбиоз или антагонизм, или Наши национальные блюда
Йеуда рассказал, что он учился в той же самой школе, что и я. И с особой неприязнью он упоминал о двух учительницах. Одной из них была Валентина Петровна, преподававшая русский язык и литературу. Она преподавала у моего старшего брата тоже; по его словам, она была антисемиткой, хотя я ни разу этого не почувствовал. В нашем классе она вела уроки только в одной учебной четверти, когда замещала нашу классную руководительницу Любовь Ивановну Корсакову – женщину удивительную, редкой душевности.
Любовь Ивановна – дочь простых русских людей из Горьковской области, своим трудом и упорством добилась высшего образования и стала одним из лучших педагогов-филологов Латвии. Она сочетала в себе лучшие качества русского народа: прямоту, сердечность и исключительное благородство. Её методика преподавания русского языка впоследствии помогла мне быстро освоить иврит и овладеть другими языками.
В классе моего брата учился еврейский парень – Валя. Его отец был главным кардиологом республики, а сам Валя обладал ярко выраженной, почти карикатурной еврейской внешностью и не менее карикатурным, шумным и самоуверенным характером. К тому же его мама была музыкальным работником и на общественных началах выполняла в нашей школе роль концертмейстера. Всё это способствовало тому, что в школе Валя себя чувствовал вполне раскованно, и, наверное, позволял себе некоторые вольности – в том числе в отношении «Вальпетры» (это было прозвище Валентины Петровны). В итоге однажды она сказала, обратившись к нему, нечто такое: «Ты, наверное, желаешь уехать в Израиль и стать вроде одного, который здесь учился раньше – он хотел убивать палестинских арабов».
Валентина Петровна, однако, в данной ситуации не сообразила, на кого напала: через некоторое время ей пришлось попросить у Вали прощение (если я не ошибаюсь, в присутствии всего класса).
И тут я понял: тот, который «хотел убивать палестинских арабов», был не кто иной, как Йеуда, который во время уроков в школе нахально писал ивритские таблицы!
Кроме Валентины Петровны, врагом номер один Йеуды, по его рассказам, была учительница национального (впоследствии – государственного) латышского языка Леонтина Клементьевна, по национальности – латгалка. Замужняя, хотя и бездетная, высокая, статная, очень полная, с красивой внешностью балтийского типа, самоуверенная, властная, иногда деспотичная, – она внушала ученикам страх, и на её уроках царила идеальная дисциплина.
Не думаю, что она была антисемиткой. И меня она не трогала, потому что я был одним из немногих в классе, кто хорошо знал латышский язык. Причём она наверняка понимала, что я никаким боком не имел никакого генетического отношения к местной титульной нации. Остальные же