– Мальчишки, смотрите, кого я привела: это Петенька, а это Жуча.
Они пересмотрели друг на друга, не выказывая какой-либо предрасположенности к обоюдным дружеским отношениям. Но один из братьев решил нарушить столь холодное знакомство, представив дружелюбно себя и своего братца.
– Рад знакомству, меня звать Александр, я старший брат, а моего младшего брата зовут Павлик, ну, а сестру нашу ты уже знаешь.
– Алекс, Павлуша, вы же не против, если он побудет с нами? Я смотрю: он сидит на плоту и скучает вместе со своей собакой, ну, думаю: хочет к нам, но стесняется идти, тогда я сама к нему подошла позвать, и он с радостью согласился, сказал, что только ждал нашей встречи, а сам побаивался.
Петю такие слова потрясли: его взбудоражило, что за него говорят да и еще не совсем правду, выставляя его посмешищем. Ему было так неловко, что он не стал оправдываться.
– Конечно же, мы не против, – ответил Алекс, – если он так этого хотел, то мы не сможем отказать ему в таком удовольствии.
Павлик довольствовался тем, что все как-то само образовалось без его участия, и был рад новым гостям.
Петя, войдя в новые сношения, предполагал: «И что же они обо мне подумали? Ох уж эта Катя, зачем же наговорила про меня такое; она же не знает, как у нас, мальчишек, такое воспринимается. Будет трудно с ними, но уже деваться некуда».
Но все прошло гораздо удачнее, чем он себе выдумывал. Пока время протекало, собирая разные очертания, что так незаметно ускользают от детского внимания; они и купались, кроме Жучи, и резвились, и играли в прятки, догонялки. Еще недавно только в желаниях Пети все это происходило, и, когда он оказался среди них, ему было поначалу не по себе, и первая встреча, которая больше говорила о том, что они такие разные, чужие, не предвещала, что они смогут поладить. Но Петя не ушел, поддавшись той самой девочке, что вызвала неоднозначное впечатление, все же увлекла его за собой туда, где ему все-таки стало хорошо. Для него это было необъяснимо – правда, он об этом и не задумывался – но за довольно короткое время он сблизился с новыми друзьями. Его ничего не останавливало, чтобы просто заговорить с ними, толкнуть ради забавы в воду; Катя садилась на плечи Алекса, а Петя – на плечи Павлика, и так они, сидя на плечах, пытались повалить друг друга, пока Жуча подпрыгивала, пытаясь достать того, кто сидел на плечах. Так получалось, что он открывался им, а они – ему. Это происходило так легко и непринужденно. Ему понравился Алекс. Он хотел, чтобы он ему был тоже старшим братом, на которого можно положиться; с Павликом сложились особенные отношения, наверное, он единственный из всех, кто готов был дурачиться с Петей допоздна и старался во всем ему угодить, испытывая наслаждение, что угадал чужое желание. И на Катю он стал смотреть иначе: она уже не казалась какой-то странной, со своими неловкими выходками, в ней загоралась таинственная сила, которой она хотела одарить каждого; она боялась, что не уделит каждому нужного внимания, она первая начинала что-то предлагать, для нее было утехой, что она собрала их всех и наблюдала за каждой