Медицина Древней Руси (сборник). Марк Мирский

что в 1575 г. в стране было «моровое поветрие», а потом начался голод: из пострадавших «самые слабые были распределены по монастырям и больницам, где получили помощь»[136]. Немецкий купец и сенатор города Данцига С. Нейгебауер (который сам, правда, в России не был, но использовал многочисленные свидетельства своих коллег и записки императорского посла С. Герберштейна) тоже упоминал о таком: «И здесь господствуют особенного рода болезни, подобные заразе, состоящие в боли внутренностей и головы, – писал он. – Они здесь называются горячкою. Одержимые такой болезнью умирают в короткое время… В случае морового поветрия, которые нередко случаются в Новегороде, Смоленске и Пскове, москвитяне, опасаясь заразиться оным, никого к себе не допускают из сих мест»[137].

      В 1605 г., после поражения Лжедимитрия и осады города Кромы, в русском войске, посланном царем Борисом Годуновым, началась какая-то эпидемия. «Грех ради прииде под кромы на ратных людей скорбь велия… сие нещастие вскоре последуемо было другим, то есть нашедшею болезнею – поносом на воинство российское». Из-за этой-то болезни (оевидно, дизентерии, а, может быть, брюшного тифа или даже холеры) смертность была очень велика, войско быстро уменьшалось. Когда весть об этом дошла до царя, «Годунов, по совету обретающихся в Москве врачей, послал нужные лекарства»[138].

      По описаниям летописцев, нередко встречались тогда также цинга (которую вплоть до начала XX в. считали инфекционной болезнью), различные «кровавые поносы» (очевидно, брюшной тиф, дизентерия, холера). При этом в некоторых летописях, в соответствии с господствовавшими в средневековом обществе представлениями, причиной этих болезней считали «порчу», «сглаз», «нечистую силу», «волхование». Даже в 1632 г. царь Алексей Михайлович писал псковским воеводам, что, по словам лазутчиков, «в литовских городах баба ведунья наговаривает на хмель, который из Литвы возят в наши города, чтобь: этим хмелем на людей навести моровое поветрие». Вследствие этого запрещено было под страхом смертной казни покупать хмель в Литве[139].

      Помимо образованных (в той или иной мере) врачей-монахов, пользовавших своих пациентов в монастырях, в средневековой России действовали, как указывалось выше, многочисленные мирские врачи, профессиональные лечцы, постигавшие азы своей профессии в порядке ремесленного ученичества, часто в семьях потомственных целителей. Среди них преобладали специалисты «терапевтического» профиля, применявшие в своей практике довольно широкий круг методов консервативного лечения различных заболеваний с помощью лекарств, почерпнутых, главным образом, из арсенала народной медицины и проверенных столетиями лечебного опыта. Однако, как указывалось выше, были среди них и лечцы чисто «хирургического» профиля – резалники: среди них различались костоправы («травматологи»), камнесечцы (специалиста по лечению болезней мочевого пузыря), кровепуски и рудометы (они пускали кровь), кильные мастера (занимались лечением килы, т. е. грыжи), чечуйные (лечили геморрой).