Но и это не помогло. «И тогда же в грудех ему быоть тягость, и того ради взяша горошки и семяннники, и с того пронесе ему на низ, а болезнь его тяжка; и после того порушися ему ества, не нача ести».
Летописец подробно описывает ход болезни: снова «выйде из болячки гною, яко боле таза, и выйде из нее стержень боле полуторы пяди, но еще не весь стержень выйде из нее; князь же велики о том обвеселися, чая болезни своея облегчения».
Василий III решил, очевидно, применить к своей болезни какой-то другой способ лечения и, невзирая на присутствие врачей, послал за Яном Малым – одним из своих придворных, который был у него гетманом и, очевидно, занимался знахарством: «Посла к Москве по гетмана своего по Яна по Малого; Ян же воскоре приеде и нача прикладывати к болячке масть обычную, от Яновы же масти мало оток поля-же». Из Волоколамска Василия III привезли в монастырь «в каптане и не исхождаше от постели нимало, но пребываше на постели, и обращаху его со страны на страну, понеже изнеможе от зелные болезни и брашна мало вкушаше».
По дороге в Москву князь остановился в селе Воробьево, «и бысть в Воробьеве два дни, от болезни зелныя стража и изнемогающе».
Не стало ему лучше и в Москве, куда его вскоре привезли «и внесоша его в постелные хоромы». Состояние продолжало ухудшаться: «Князь же велики велми скорбяще и изнемогающе, болезни же своей не чуяше, а раны у него не прибываше, токмо дух от нея тяжек. Идущи же из нея нежди смертный, и призва тогда… и докторов своих Николая Булева да Фефила, чтобы прикладывати к болячке масть, или бы нечто пустити в рану, чтобы от нея духу не было».
Свои советы по лечению начал давать великому князю его приближенный, боярин Михаил Глинский. «И нача ему говорити боярин его Михайло Юрьевич, тешачи государя: «государь князь велики! чтобы водка нарядите и в рану пущати и выжимати; ино, государь, ведячи тебя государя такова истомна, чтобы, государь, спустите с день или с два, чтобы было, государь, хотя мало болезни твоей облегчение, ино бы тогда водки пустити».
Только в этот момент, как говорится в летописи, к царю был приглашен врач Николай Булев. Древнерусский историк пишет: «Князь велики призва Николая и нача ему говорити: «Брате Миколае! видел еси мое великое жалованье к собе; мощно ли тобе что сотворити, масть или иное что, чтобы облегчение болезни моей?» Миколай же отвеща великому князю: «видел есми, государь, к собе твое государево жалованье великое: аще бы мочно, тело бы свое раздробил тобя ради государя, но моя мысль не имет опричь Божией помощи». Князь же велики отвратися и нача говорити детем боярским и стряпчим своим: «братие! гораздо Миколай надо мною познал мою болезнь, нечто непособная».
Будучи уже при смерти, Василий III сказал священнику: «видиши сам, что лежу болен, а в разуме своем». Конец его жизни приближался; «не нача языком изглаголывати… и тогда рука его правая не начат подъиматися… Преставижеся