Вскоре мы подъехали ко второму заброшенному городу под названием Анадырь-2, либо Гудым-2. Он раза в два меньше первого. Издалека можно было рассмотреть несколько железобетонных ангаров и три жилых двухэтажных барака. Между серыми мертвыми домами находится внутренний дворик с покосившейся детской площадкой, которая придавала поселению особо зловещую атмосферу, навеянную фильмами ужасов. Рядом – большое здание, похожее, скорее, на административное. Дорога пошла дальше, непосредственно в сам город, а мы свернули в поля и поехали через болото, преодолевая частые горные речушки, ломая заросли мелких кустарников.
Здесь, среди этих карликовых кустов и высокой травы, недалеко от мертвого города лежали наваленные в длинные большие кучи деревянные ящики. Они были зеленого цвета, продолговатые, окованные железом. Своим внешним видом ящики ужасно напомнили те, которые мне доводилось видеть на военных сборах. В таких вояки хранили крупнокалиберные артиллерийские заряды для противотанковых пушек; в каждом из них были два длинных, тяжелых, сто миллиметровых снаряда.
Ящики, лежавшие здесь, предназначались для снарядов калибром поменьше, но было их не меньше полутысячи, и, скорее всего, это лишь одна из немногих таких свалок, которую нам вскользь довелось увидеть. Город был хорошо вооружен и милитаризирован, что неудивительно, если учитывать то, чем здесь занимались.
Вскоре все бетонные строения окончательно скрылись за вершиной холма, через который мы перевалили, и город остался одиноко стоять в безмолвной долине.
Вся поездка воспринималась мной как интересное приключение. Мы ехали и любовались окружающими нас красотами: чередой сопок и степей, голубым бездонным небом, с проплывающими большими облаками, которые парили здесь особенно низко к земле. Со временем, азарт немного утих. Страх езды на вездеходе притупился, а дерганая поездка постепенно переросла в постоянное ожидание скорейшего прибытия.
До пересадочного пункта 30 километров болот и камней. По хорошей дороге вездеход разгоняется до 15—20 километров, по бездорожью около пяти. Если учесть, что с более-менее хорошей дороги мы съехали очень быстро, то можно считать, что средняя скорость нашего вездехода около 6—7 км/ч. Тело начало затекать. Ни одна поза больше не казалась удобной, а ограниченность пространства на крыше напрягало. Из-за жесткой подвески большие камни, которые попадались под гусеницы, больно отдавались в заднице и в почках. Очень резко чувствовались перепады температур в низинах и на вершинах холмов. На возвышенности тело обдувало ледяным, пронизывающим ветром. Все накидывали бушлаты, пускали пар изо рта, прятали мерзнущие руки. В низинах было тепло и безветренно, однако там нас съедало огромные полчища мошки и комаров.
В перерывах