Шесть лет во власти. Марис Гайлис

Что-же касается его политических взглядов, то мне как политику умеренного центра они представляются левыми, особенно часто выражаемые им за рубежом взгляды о нарушении прав человека в Латвии. Не берусь утверждать, что субъективно по этому поводу думает сам Я. Юрканс, но ведь он – лояльный гражданин и должен понимать совершенно очевидное, что в Латвии нет никаких грубых нарушений прав человека. Но как политика я могу понять его: он работает на свой электорат и говорит с ним о том, что тот хочет слышать.

      Несмотря на то что в 1990 году слышал от И. Годманиса, что Я. Юрканс не дорос до уровня министра иностранных дел, мне все-таки кажется, что со своей должностью он справлялся, он был на своем месте, во всяком случае в тогдашних условиях: и его внешний вид, и его речь были более представительными по сравнению с коллегами из Литвы и Эстонии. Хотя правда и то, что проводимые Я. Юркансом министерские совещания весьма раздражали многих их участников, тут нечему удивляться, ибо на всех этих заседаниях в основном говорил только он один. К тому же он часто придирался к некоторым сотрудникам, которые, по его мнению, работали недостаточно активно и хорошо. Вообще его администраторский стиль оставлял желать лучшего. Большие сложности были у него и с помощниками – они постоянно менялись, например, среди них были Карлис Стрейпс, Мартиньш Пертс. Допускаю, что он, возможно, сам чувствовал свою слабость как администратора, а может быть, просто понимал, что я все-таки имею уже какое-то влияние, с которым нельзя не считаться. Так или иначе, мой план создать институт государственного секретаря Я. Юрканс принял. Это стало прототипом начатого в 1993 году реструктурирования системы государственного управления: в министерстве государственный секретарь есть административный руководитель, а министр является политическим руководителем. В задачи министра входит определение политического направления деятельности руководимого им министерства. Размышлял я о реорганизации министерского управления довольно долго, даже тогда, когда плыл через океан, участвуя в знаменитой регате Колумба, я часто раздумывал об этом, делал заметки в блокноте. По возвращении в Ригу я с уже четко оформившимся представлением и методами его воплощения в жизнь принялся за эту реорганизацию.

      Совет министров принял решение ввести пост государственного секретаря в статусе первого заместителя министра. Тогда же я и занял этот пост, а Мартиньш Вирсис остался просто заместителем министра, тем самым выпадая из выпестованной мною системы.

      В 1992 году, когда фактически произошла вся эта реорганизация, в серьезном положении оказался Я. Юрканс. У него начались основательные разногласия с И. Годманисом, а самое главное – он не смог никак найти общего языка с Комитетом по иностранным делам Верховного Совета. Этой комиссией после того, как от руководства ею был отстранен Маврик Вульфсон, руководил тогда Индулис