[220] Снадобье бросить в вино, намешать всем, чтоб выпили после;
Сразу и горе, и скорбь прочь уйдут, и забудутся беды.
Если кто выпьет вина с этим снадобьем столь благотворным,
Весел он будет весь день, и не смог бы он даже заплакать,
Если б и мать и отца отняла у него смерть внезапно,
[225] Если б лишился он вдруг брата или же милого сына,
Что на глазах у него поражён был бы острою медью.
Зевса прекрасную дочь наделила тем снадобьем чудным
Некогда, щедро снабдив, Полидамна, супруга Фоона,
В дальнем Египте, в стране, где земля порождает обильно
[230] Всяческих злаков и трав: ядовитых, целебных и прочих.
Каждый в народе том – врач, превышающий знанием в зельях
Всех чужаков, ибо все в той земле род ведут от Пеана.
Снадобье бросив в вино, размешав, всем раздать повелела,
И в свою очередь так начала речь царица Елена:
[235] «О, царь Атрид Менелай, Зевсом вскормленный! Также и все вы,
Дети великих мужей! По желанию Зевс посылает
Людям и зло, и добро, как захочет, ему всё возможно.
И пока можно, вы здесь, в зале пышном вином веселитесь,
Тешьте беседой себя. Вот и я о былом расскажу вам.
[240] Пусть хоть всех подвигов я Одиссея царя и не вспомню,
Как непреклонен он был и твёрд духом в страданиях многих,
Но расскажу вам о том, что бесстрашно дерзнул он исполнить
В Трое далёкой, где вы столько бед претерпели, ахейцы.
Тело своё он иссёк беспощадно бичом недостойным,
[245] Рубищем драным покрыл свои плечи, как жалкий невольник;
В город враждебных мужей он проник. Там, средь улиц широких,
Образ бродяги приняв, он ходил в своём рубище рваном
Будто бы нищий, каких у ахейских судов не видали.
Так он по Трое ходил средь троян и не узнан был ими.
[250] Я же узнала его, лишь увидев; расспрашивать стала.
Но от ответов прямых хитроумно он стал уклоняться.
Только когда я его и омыла, и маслом натёрла,
В чистое всё облекла, и клялась ему клятвой великой,
Что лишь тогда я выдам Одиссея троянцам, когда он
[255] В стан возвратится к шатрам и своим кораблям крутобоким, –
Только тогда он раскрыл мне весь замысел хитрый ахейцев.
Многих троян он убил длинноострою медью; при этом
Много и выведал он, прежде чем в стан аргивян вернуться.
Многие вдовы троян горько плакали. Сердце моё же
[260] Было веселья полно: я давно уж стремилась умчаться
В землю родную свою. Я давно уж жалела о страсти,
Что от отчизны меня увлекла по вине Афродиты,
Бросить заставила дочь, ложе брачное, милого мужа,
Столь одарённого всем: и умом, и красою, и статью».
[265] И, отвечая на то, так сказал Менелай русокудрый:
«Истинно всё. Обо всём справедливо ты судишь, супруга.
Случаи были узнать мне поступки и нравы у многих
Сильных достойных мужей, много разных земель посетил