Схожи и ноги его, схожи руки и стан, и фигура;
[150] Те же глаза, тот же взгляд; те же кудри он носит густые
На голове. А когда я сейчас помянул Одиссея
При разговоре о том, сколько тот за меня бед изведал, –
Из-под ресниц у него покатились внезапные слёзы,
Но под пурпурный свой плащ он их спрятал, лицо закрывая».
[155] Тут Несторид Писистрат благородный сказал Менелаю:
«Богорождённый Атрид Менелай, повелитель народов!
Истинно, спутник мой сын Одиссея, как сам говоришь ты.
Но рассудителен он, и решил, что ему неприлично
Сразу себя выставлять так нескромно при встрече с тобою,
[160] Так как ты сразу пленил нас божественной речью своею.
Ну а меня мой отец, старец Нестор, наездник геренский,
В спутники с ним отослал, чтобы мог он с тобой повидаться,
Чтоб посоветовал ты: как ему поступить и что делать.
В доме родительском сын много горя находит и бедствий,
[165] Если отец далеко, нет друзей, нет заступника в доме.
Так Телемаху теперь нелегко: нет отца, и в народе
Больше уж нет никого, кто его от беды защитил бы».
Это услышав, в ответ Менелай русокудрый воскликнул:
«Боги! Неужто в гостях у меня сын мне милого друга!
[170] Друга, так много невзгод за меня перенесшего тяжких.
Друга, с которым дружить я хотел больше, чем с остальными
При возвращеньи домой, и надеялся встретить, лишь дал бы
В бурных не сгинуть волнах и вернуться нам Зевс громовержец.
В Аргосе дал бы ему город я, дом ему бы построил;
[175] Взял бы его самого из Итаки с богатствами, с сыном,
С целым народом. Для них я очистил бы, выселил город
Где-нибудь рядом с моим, и который под властью моею.
Часто встречаться тогда мы могли бы; дружили бы крепко,
Дружбой своей веселясь. И не раньше б мы с ним разлучились,
[180] Чем одного бы из нас скрыло чёрное облако смерти.
Счастью, что сбыться могло, знать, сам бог позавидовал даже,
Если несчастному он запретил ему в дом свой вернуться».
Так он сказал. И у всех вызвал этим нежданные слёзы.
Плакала Зевсова дочь, Менелая супруга, Елена;
[185] Плакал и сам Менелай, и возлюбленный сын Одиссея.
Также и Нестора сын Писистрат не сдержал слёз внезапных:
Вспомнил о брате своём Антилохе, что был безупречным,
Но был под Троей убит славным сыном Зари лучезарной.
Вспомнив о брате, к царю обратился он с речью крылатой:
[190] «О, царь Атрид Менелай, ты разумнее всех земнородных!
Так говорил много раз и отец престарелый мой, Нестор,
Дома, когда о тебе вспоминали в семейных беседах.
Ныне ж послушай и ты, многоумный, меня: не люблю я
Слёзы за ужином лить. Скоро вспыхнет румяная Эос,
[195] Рано родясь поутру. Будет время скорбить; я не против
Плача о близких, друзьях, что настигнуты смертью холодной.
Нам, земнородным, одна после смерти надёжная