Затем в дверь позвонили, Руся оставила свое занятие и поспешила открыть.
– У себя? – спросил мужской голос из коридора.
– В кабинете, – ответила Руся. Послышались шаги, затем в комнату вошел молодой офицер. Он, не останавливаясь, кивнул мне и, подойдя к кабинету, постучал.
– Войдите, – крикнул Василь Николаевич, и офицер скрылся за дверью. Затем Руся принесла им поднос с чашками и графином, а выйдя из кабинета, остановилась посреди гостиной.
– Кто это? – спросил я. Но Руся лишь отрицательно покачала головой и, ничего не сказав, ушла на кухню.
Василь Николаевич и его гость появились в гостиной лишь под вечер. Руся накрыла на стол и пригласила всех. Мы сели ужинать.
– Товарищ Гриневский, – обратился к дяде офицер. На вид ему было лет двадцать пять, но в каждом его движении чувствовалась армейская выправка: спину держал ровно, движения были четкими, ел мало, больше пил. Поперек правой брови, ближе к виску, был небольшой шрам. Он напоминал мне поручика с картинок или молодого юнкера. – Машина за Вами прибудет завтра во второй половине дня: подать на Лубянку или из дома выезжаете?
– Из дома мне нужно взять вещи и забрать племянника. Кстати, познакомьтесь, это мой племянник, Клим, а это, – он указал на офицера, – товарищ Герман Щенкевич.
Офицер посмотрел на меня, а затем встал и протянул мне руку. Я пожал ее в ответ.
– Кабинет уже готов? – спросил дядя.
– Готов, товарищ Гриневский. Я лично проверил, все готово.
– Ну, хорошо. Спасибо Вам, Руся, – обратился он к стоявшей у Германа за спиной женщине, та кивнула и принялась убирать со стола. Василь Петрович и Герман ушли обратно в кабинет, а я направился в комнату: уж больно хотелось спать. Готовясь ко сну, я услышал разговор из кабинета: комнаты были смежными, и было хорошо слышно, о чем они беседуют; я не придавал их разговору никакого значения, пока не услышал, что они говорят обо мне:
– Я думал, что Клим будет старше? Вы уверены, товарищ Гриневский?
– Уверен – не был бы уверен, не привез бы его в свой дом. Завтра выезжаем на дачу, а там у нас времени до среды. Подготовь там, чтобы все было как надо, а с племянником я поговорю.
– Не согласится, – и Герман вздохнул.
– А этим уже позволь заняться мне.
Глава II
На даче
Русланов докурил папиросу.
– А такие фамилии как Щенкевич, Шнираль – Вам тоже не знакомы?
– Впервые слышу.
– Где Вы работали в Москве?
– Чистил обувь у вокзала, продавал газеты.
– Как оказались здесь? – неожиданно спросил Русланов.
– Был арестован по доносу и отправлен в лечебницу.
– Вы признаете себя больным? Человеком, которому требуется лечение?
– Да, – здесь я соврал, но спроси они меня это еще пару месяцев