– Молчать! – громыхнул Фидель, треснув кулаком по подлокотнику. – Хочешь, не хочешь – это никого не волнует. Но, так или иначе, завтра я объявляю начало праздника Цветов, на котором ты будешь представлена официально и коронована, как империта деллафийская!
– Коронована? – ужаснулась девушка. – Уже завтра?
– Да, завтра. Поэтому иди и готовься к церемонии. И не вздумай публично опозорить меня и Императрицу, будут высокие гости.
Дели буквально выбежала из Тронного зала. Мысли путались в голове, душу переполняли злость, негодование и даже ненависть. Ей нужно было вдохнуть свежего воздуха, прийти в себя, успокоиться.
Но на лестнице она неожиданно столкнулась с трайдом.
– Вы так несетесь, что рискуете сломать себе шею, империта, – произнес он, глядя в ее раскрасневшееся от разговора с отцом лицо.
– Что вы здесь торчите? – обозленная на весь мир, бросила она.
– Я не торчу, к вашему сведению, а стою, – спокойно поправил ее тот.
– И что же вы здесь стоите, трайд? Ловите случайных пиратов?
– Нет, я жду вас, – просто ответил Марион.
Дели недоверчиво покосилась на него.
– Меня? Откуда вы знали, что я выйду из Дворца?
Офицер улыбнулся.
– Разве человек, проведший несколько даальсов взаперти, не горит желанием поскорее покинуть свою тюрьму и насладиться долгожданной свободой? К тому же я думаю, вы хотите поблагодарить меня за ваше преждевременное освобождение.
– А вы все такой же неисправимый наглец, – заявила девушка.
– И это вся ваша благодарность? – с сожалением вздохнул Марион. – Королевские особы порой бывают ужасно скупы на похвалу.
– Разве офицеры КС так падки на похвалу? – усмехнулась Дели.
– Не падки, но иногда хочется услышать теплое слово за свою работу, – с притворно скорбным лицом сказал Марион.
– Мне теперь эта свобода хуже неволи.
– Почему же? – спросил офицер, хотя догадывался о причине ее убитого вида.
Империта лишь безнадежно махнула рукой и медленно направилась в сторону Вечернего Сада. Марион пристроился рядом.
Они шли тенистыми аллеями, а вокруг раскинулись густые чащи миолианов, которые причудливо переплетались между собой гибкими ветвями, ползли гибкими усиками по шестам, оплетая их тугими кольцами, и ярко полыхали большими соцветиями, словно неведомый художник нечаянно разбрызгал алую краску пронзительными кляксами.
И всюду закрытые бутоны цветов, что распускаются с приходом сумерек, озаряя сад своими прекрасными невинными лепестками. А сейчас они спали, тихо покачиваясь под порывами легкого ветра, словно танцевали под беззвучную музыку.
– Так что же случилось, империта, что свобода вам стала хуже неволи? – спросил, наконец, трайд.
Девушка шла, опустив глаза, и, пиная изящной туфелькой