«Бородино. Бой у реки Колочи»
«Атака гвардейских егерей и матросов у села Бородино». Худ. В. Келлерман
«Бой за Утицкий курган». Худ. О. Пархаев
«Бой за Семеновские флеши». Худ. О. Пархаев
Мнение Л. Л. Ивченко о том, что у Кутузова, в случае пополнения его военных сил надлежащими подкреплениями, имелись реальные шансы не допустить оставления Москвы и даже добиться разгрома Наполеона на подступах к ней, разделяет Е. В. Анисимов. Он убежден, что если бы 3-я армия генерала А. П. Тормасова (46 тыс. чел., 168 орудий), которая прикрывала направление на Киев и которую на Волыни могла заменить Дунайская (Молдавская) армия адмирала П. В. Чичагова (57,5 тыс. чел.), вовремя пополнила главные силы Кутузова, то Наполеона уже в августе 1812 г. ожидала бы судьба, постигшая его в битве при Ватерлоо. «Рокировки» армий Тормасова и Чичагова с конца июля 1812 г. добивался генерал П. И. Багратион, этот замысел поддержал и Кутузов после своего назначения главнокомандующим. Багратион призывал к срочному осуществлению этой меры ближайшего помощника царя – графа А. А. Аракчеева (в письме от 26 июля 1812 г.), а Кутузов обратился с соответствующими письмами к Чичагову и Тормасову (20 августа). Однако время было упущено. «Думаю, – пишет Анисимов, – что главная вина за это упущение полностью лежит на императоре Александре, который только один был вправе решать вопросы подобного масштаба. А он, уезжая из действующей армии, не только не передал Барклаю (…) командование 1-й и 2-й армиями, но и словом не обмолвился о судьбе южных армий. И только тогда, когда Кутузов был назначен главнокомандующим всеми русскими армиями, встал вопрос о координации их действий. Но поздно! А как 1-й и 2-й армиям, захлебывавшимся кровью на Бородинском поле, не хватало помощи 3-й армии, которая бы подошла к Бородину, подобно армии Блюхера, в решающий момент поспевшей на поле Ватерлоо, и бросила бы на колеблющиеся тогда весы свою гирю – свыше 40 тыс. солдат! Несомненно, тогда Наполеон был бы утром и днем 27 августа разгромлен, его старая гвардия погибла бы, Москва бы не сгорела и вообще история пошла бы по другому пути…».[67]
Еще одним опровержением поражения русских войск в Бородинской битве является реакция командующего 1-й Западной армией М. Б. Барклая де Толли, который никогда, в силу своего характера, не славился особым оптимизмом, на одно из самых драматических событий сражения – захват французами батареи Раевского. Узнав об этом, Барклай спокойно заметил: «Это печально, но мы возьмем ее обратно завтра, а может быть, французы покинут ее сегодня ночью». Слова Михаила Богдановича свидетельствовали, как отметил С. Ю. Нечаев, о его уверенности «в том, что на другой