Матиола просто кипела:
– Во-первых! Как ты смеешь так со мной разговаривать, мальчишка!
– Всё-таки, что же “во-вторых”…? – осторожно спросил герцог.
– А во-вторых, папа, пусть она всё-таки подумает, прежде чем портить счастливый отдых своей дочери; я – не в счет!
– Боже, какое благородство! – ехидно заметила Матиола и всплеснула руками. – Виоле, кстати, тоже полезно приобщаться к высокой музыке.
– Тогда сходите на “Отелло” – меньше нежелательных ассоциаций! А ещё лучше, на “Ричарда III-го”!
– Это слишком мрачно.
Гиацинт задохнулся от возмущения:
– А “Травиата” – весело?!! Я Вас глубоко уважаю, мадам, но смотреть такую муть в свой медовый месяц я не нанимался!
Матиола поморщилась:
– У тебя лексикон как у Розанчика.
Он резко развел руками:
– Ничего не поделаешь, мы вместе росли!
Матиола постаралась восстановить спокойствие:
– В конце концов, на афише написано “Травиата”, а не “Виолетта”, и потом…
Гиацинт вздохнул:
– Что написано – не имеет значения. Действие ведь о том же…
– Сынок, опера, это всё-таки, больше музыка. Её действие не задевает так, как обычный спектакль, – заметил герцог Провансальский.
Гиацинт нервно дернул плечом:
– Как же! Оперы Джузеппе Верди славятся своим “реалистическим восприятием действительности”. А когда четыре часа подряд на сцене – тоска зелёная, несчастная любовь, лихорадочные праздники, которыми желают заглушить страх смерти… Увядающие камелии и всё такое…
Влюбленная пара толком встречается лишь в конце, когда Жермон в слезах обнимает бездыханное тело своей умершей возлюбленной. Занавес падает; гром аплодисментов. Шедевр!!
Сами идите на свой шедевр. А ещё зовут эту ду… гм, главную героиню, Виолетта. Лучше уж смотреть “Ромео и Джульетту”. Она слишком известная и давно никого не трогает.
Матиола скрестила руки на груди:
– Ну ладно. Только откуда ты взял, что Виоле эта опера не понравится? Она будет слушать музыку. Музыка ведь очень хорошая…
– Не спорю. Музыка – прекрасна. Но она подавляет ещё больше, чем слова.
– Ну почему ты решил, что Виола…
– Потому, что знаю! – отрезал Гиацинт.
Тёща разозлилась:
– А я, по-твоему, совсем не знаю свою дочь!
Гиацинт огрызнулся:
– Возможно…
– Возможно!!!? – взвилась Матиола. – Вы идёте сегодня вечером с нами в театр, и баста!
– Нет, не идём. Если вам это доставит удовольствие, пожалуйста, смотрите вашу “Травиату”. Мы – остаёмся.
Матиола зарычала. Герцог Провансальский с тревогой наблюдал за бушующей в комнате грозой. Он как раз прикидывал к кому первому прийти на помощь – они ведь сейчас бросятся друг на друга…
В момент наибольшего накала страстей в дверь постучали.
– Мама, можно войти? – голос Виолетты.
Матиола сверкнула