– Да я…
– Во-вторых, перебивать некультурно. Хотя вряд ли вас обучали этому в школе хороших манер. В-третьих (с этого я хотел начать, но вы мне не дали такой возможности), приношу искренние соболезнования по поводу кончины вашей дочери. Правда, короткая наша беседа наводит на мысли, что в данную минуту, горе утраты имеет для вас значительно меньшее значение, нежели активные поиски виновного и жажда мести. Ну, и наконец, в-четвертых, возьмите все ваши угрозы, сверните покомпактнее и засуньте их в то отверстие, посредством которого избавляетесь от продуктов своего метаболизма. Вы все поняли, или разъяснить подоступнее?
На той стороне трубки послышался разъяренный рык раненого гиппопотама, трехэтажный мат и, через пару секунд, такой чудовищный хлопок дверью, что стало боязно за целостность косяков.
Минутная пауза, и затем вновь удивленно-восторженный голос заведующего бюро:
– Ну, ты дал, Валерьяныч!
– Если не чувствуешь вины, на хамство надо отвечать адекватно, иначе совсем сомнут.
– Да, ты прав, пожалуй. Здорово ты его отшил. Вылетел, как ошпаренный. Морда красная, того и гляди, удар хватит. Пошел искать очередного «козла отпущения». Да, ты-то там как?
– Карп Денисыч, я надеюсь, что не слишком затруднил вам жизнь своим временным отсутствием? Короче говоря, здоровье мое резко пошло на поправку, так что готов приступить к своей «кровавой» службе, в нашем храме смерти.
– Шуточки все, Александр Валерьяныч. Не до смеха мне. Ты даже не представляешь, что тут творится. Это я об исчезновении трупа, как ты понимаешь.
– Да, невероятное дело.
– Невероятное?! Я, между прочим, двадцать восемь лет тут работаю, а с таким уникальным случаем впервые встречаюсь. А теперь представь, какая катавасия закрутилась у нас в бюро и в клинике в целом. Девчонка-то непростая, сам понимаешь. Папаша тут лютует. Такое устроил, боров плешивый. Переполошил всю контору, натравил на нас всех, кого можно, от прокуратуры, до Роспотребнадзора. Так эти стервятники сейчас шерстят всех, стараются. Чувствует мой копчик: не одна задница в нашей больнице своего кресла лишится. Может и я последние свои недели дорабатываю. Правда, главный у нас мужик крепкий, со связями, возможно и защитит кого. Так что ситуацию понимаешь. По-дружески советую: тебе пока лучше сидеть тихо, а то не ровен час и твою персону приплетут. Хотя это менее вероятно. Во-первых, простых у нас обычно не трогают, а во-вторых, ты у нас вообще вроде, как пострадавшая сторона.
– Дела…
– Не паникуй, Александр Валерьяныч. У тебя времени полно. Больничный продлен до пятницы, так, что раньше воскресенья появляться на работе даже и не думай. Сиди дома и лечись. Хотя нет. Отправлю-ка я тебя в отпуск за свой счет, на недельку. Сейчас же