Ниспослать не хотели такой благодати большой
Боги мне, ни отцу, – и удел мой отныне терпенье».
Телемаху ответил князь Нестор, геренский герой: {210}
«Мне, мой милый, напомнил своими словами тесненье;
Мы слыхали, – твою благородную мать притеснив,
Женихи совершают худые дела без зазренья.
Знать желал я, – ты волею сносишь? Народ незлобив
На земле ненавидит тебя, по богов ли внушенью? {215}
Мы не ведаем; может случиться легко, – он, открыв,
Возвратится, погубит их, сам ли, созвав ли ахейцев
Всех. Любить сероглазка Афина желала тебя;
Окружала царя Одиссея заботой своею
В том троянском краю, где страдали ахейцы, скорбя! {220}
Никогда не бывали столь боги в любви откровенны,
Сколь Афина Паллада была, его сердцем любя!
Если б ею с такой же любовью, и ты был овеян, —
Сама память о браке пропала б во многих из них».
И в ответ Телемах рассудительный молвил, робея: {225}
«Старец, сбудется вряд твоё слово; о людях больших
Говоришь, и ужасно мне слушать тебя; не случится
Никогда ни по воле богов, и ни в просьбах моих».
Отвечала ему сероглазка, богиня Афина:
«Что за слово твоё из ограды зубов вдруг летит; {230}
Защитить нас и издали богу легко, коль стремится;
Согласилась скорей бы на бедствия, чтобы прийти,
Сладкий день возвращенья увидеть, от бедствий спастися,
В дом вернуться, чем пасть пред своим очагом, как, с пути,
Агамемнон предательством пал от жены и Эгиста. {235}
И богам невозможно от смертного часа совсем
Человека избавить, им милого, коль он уж чисто
Усыпляющей Смерти Судьбой в руки отдан, как все».
Отвечал Телемах рассудительный верной богине:
«Ментор, кончим о том говорить, сокрушает нам всем {240}
Сердце очень; его возвращения мы не увидим, —
Смерть и чёрную Керу готовили боги ему.
Я теперь, об ином вопрошая, хочу обратиться, —
Нестор, – правдой и мудростью всех превосходишь, к тому ж,
Говорят, был царем, повелителем трех поколений, {245}
Образ светлый, бессмертным подобен. Теперь я приму, —
О, Нелид Нестор, правду скажи ты, меня не жалея,
Как убит, был Атрид Агамемнон, владыка мужей?
Менелай находился где? Что же за средство, всех злее,
Изобрёл Эгист хитрый, чтоб сладить с большим из царей? {250}
Или Аргоса он не достиг, не в ахейцах, с чужими,
И врага своего тем подвигнул к убийству быстрей?»
Нестор, князь же геренский, ответил словами своими:
«Сын, скажу откровенно, чтоб мог ты всю истину знать;
Так вот всё и случилось, как думаешь сам; смог бы с ними {255}
В доме брата Эгиста живого, вернувшись, застать,
Сам из брани троянской, Атрид Менелай светло-русый,
Труп его бы тогда не могла и земля покрывать,
Лишь