– Что с тобой?! Иди быстрее! Наша очередь!
На панели призывно моргали красные цифры. 756. Роман на всякий случай посмотрел на карточку, втайне надеясь, что прозевал свой черед. 756. Все точно. Перед ним с шипением распахнулась дверь. Изнутри пахнуло специфичным запахом, отдаленно напоминающим аромат скошенной травы и талого весеннего снега. Короткая промелькнула мысль. Как давно он не слышал этих простых живых ароматов! Они задохнулись в сухом аромате искусственного воздуха кондиционера, и копоти, извергаемой выхлопными трубами. А может быть, ему причудился этот запах?! И причина в ином. В глубине души он понимает, что Пестрый сгорел заживо, а Черныша закусали ядовитые змеи. И Мальчику свернули хребет дикие приматы. Именно в этом заключена истина, а не в объемных видео эффектах, и логике полицейских законов. И здесь, в огромном мегаполисе, охваченные жаждой наживы люди, продают свои жизни в обмен на микроскопические шансы получить заветный миллион. И еще, конечно, слава… Роман слышал, как за ним захлопнулась дверь, и иллюзия аромата талого снега исчезла без следа. И новая мысль, такая будничная и простая явилась в своей безыскусной наготе. Оксана обманула его. Она знает, что на этом шоу, клоунов убивают по-настоящему. Людей, как дрессированных макак одевают в цветастые одежды, и отправляют на верную гибель. Всего двух мельчайших штрихов оказалось достаточно, чтобы палитра оказалась завершенной. Она солгала насчет беременности. И то, как она смотрела на боксера. Роман запнулся на пороге, шагнул вперед, а из потолка брызнул поток яркого серебряного света…
– Ваше имя?!
– Роман… Роман Гутов.
– Возраст?!
– Тридцать четыре года.
– Вероисповедание?
– Я неверующий…
– Сексуальная ориентация?
– Гетеро. Я женат…
– Музыкальные предпочтения?
– Не знаю… нет особых…
– Интересы? Увлечения?
– Вроде нет таких… Хотя нет! Я люблю метать ножи…
– Дротики?
– Н-нет… Обычные метательные ножи. Орлиный глаз, ножи Гиббена…
– Достаточно. Вы хотите убить человека?
– Нет! Ни в коем случае! Это – хобби…
Голос доносился сверху. Роман крутил головой, но повсюду царил матовый белый свет. Казалось, что звук плывет в молочном вязком тумане. Этот туман не имел ни запаха, ни вкуса. Пустое, бестелесное ничто. Человек поднес руку к лицу, но не сумел разглядеть собственные пальцы. Он