Корка хлеба
А утром ранним только рассвело,
Когда во сне ещё дремали хаты,
Бомбить фашисты начали село,
В густых садах цветущее когда-то.
Они село бомбили, не щадя,
С землёй равняя избы и сараи,
На всё живое ужас наводя,
И этой пытке – ни конца, ни края…
На вой бомбёжки выскочила мать.
Что делать ей, не понимая толком,
Не в силах крикнуть, только застонать
Смогла она, сражённая осколком.
Собрав остатки материнских сил,
Отчаянно на сына бросив тело,
Но тот осколок в грудь её сразил…
Закрыть родное так и не успела.
На всё село остался лишь один
Из всех в живых четырёх лет парнишка.
Стоял среди дымящихся руин,
Блуждая взглядом, как немой воришка.
А он стоял среди погибших тел,
Раскрыв глаза на зарево в полнеба.
Ещё не понял, что осиротел,
Держа в руке ржаную корку хлеба.
Прижавшись к маме, как домашний кот,
Сухую корку, что слезой полита,
Он ей совал в полуоткрытый рот,
Не понимая, что она убита.
Анатолий Изотов
Родился в 1940 году в Калужской области. Доцент кафедры прикладной геологии и горного дела в Белгородском государственном национальном исследовательском университете. Кандидат в члены Интернационального Союза писателей. Публиковался в литературном альманахе «Российский колокол», учреждённом Московской городской организацией Союза писателей России.
Я – Пересвет
(стихи из сборника)
Я – Пересвет
Я – Пересвет. Как лес, мечи и пики —
Полки сомкнулись в плотные ряды.
Я бьюсь перед сраженьем в поединке
Перед лицом Отчизны и Орды.
Один я в поле, и не кликнуть друга,
Хотя за мной стотысячная рать,
Поможет мне наш Бог, моя кольчуга
И всё уменье насмерть постоять.
Там Челубей-батыр, любимец хана,
В бою искусный и свирепый лев:
Копьём он пробивает, как тараном,
С тридцати трех сажéней русский шлем,
А то волчком неистово закружит,
Оглушит криком, обовьёт камчой,
Наскочит ястребом, обезоружит
И голову снесёт кривым мечом.
От крови часто пьян и от кумыса,
Меняя меч на плети и пруты,
Сдирает шкуры пленникам, как крысам,
И переламывает им хребты.
И здесь он перед русскими полками,
Играя силой, нагло гарцевал,
Свистел, грозил копьём и кулаками,
Глумился, наше поле осквернял.
Но видел я: хитрит кровавый кочет —
А вдруг юнец сорвётся? Уж тогда
Его он показательно