Другая сторона озера. Stepart

детство: чувствовался аромат лаванды и чего-то еще очень теплого. Она смотрела на меня своими пронзительным колкими глазами, не отрываясь. Когда мы допили и стали опускать руки, дама ловким движением поставила бокал на стол и, придвинувшись ко мне, смачно чмокнула в губы. Потом ловко выскользнула от меня и присоединилась к танцу Димыча. Я, опешив, остался стоять на месте. Наташа залилась смехом, а я никак не мог понять этого перевоплощения. Дама, еще минуту назад казавшаяся мне брюзгливой старухой, только что, выпив на брудершафт коньяку, одарила меня поцелуем и теперь, как молодая девушка, кружилась в танце с Димычем.

      Я сел на лавку у стола, а Наташа схватила меня за руку и тоже потащила танцевать. Я был смущен, не понимая, как буду это делать, но Наташу это не заботило, она начала кружиться вокруг меня. И я как-то незаметно для себя тоже начал двигаться в ритм музыке. Выходило, похоже, коряво. И мой странный наряд норовил запутаться у меня в ногах. «Ну и плевать, – подумал я, – эти люди и так меня уже засмущали, позволю себе хотя бы расслабиться наконец».

      Я исполнял нелепые па, а Наташа смеялась и помогала мне с движениями.

      Музыка смолкла, и Наташа воскликнула:

      – Браво!

      Мы вернулись к столу, а Димыч сменил пластинку на Рахманинова и тоже присоединился к нам.

      Я чувствовал прилив благодушия. Предложив поднять бокалы, я встал и сказал:

      – Дамы и господа, давайте же выпьем за нас. Я потрясен вами. Вы меня пугаете и вдохновляете.

      Я даже не ожидал, что скажу это, и несколько смутился. Но все отреагировали очень тепло и засмеялись. Наташа повторила свое «браво», и все чокнулись. Неожиданно из своего кресла встал старик и потребовал тоже бокал.

      Все с некоторым удивлением посмотрели на него. Лицо старика было сосредоточенным. Одет он был в поношенный, однако все еще очень опрятный костюм, а опирался на трость, которая прежде стояла с края у стола.

      Димыч тут же поднес ему бокал с какой-то другой настойкой, которую он налил из графина, стоящего на подоконнике, видимо, зная предпочтения старика.

      Он тоже чокнулся со всеми. Мы выпили, и старик, указав на часы тростью, сказал:

      – Уже недалеко до Нового года, но Нюши с мамой по-прежнему нет. Я думаю, наш гость, как новый старший, должен их позвать.

      Все посмотрели на меня. А я удивленно развел руками:

      – Я старший? Да бросьте вы.

      Димыч неодобрительно покачал головой.

      – Да и я не знаю, куда идти.

      Старик наморщился.

      – Тут одна дорожка. Она ведет или в сторону корпуса, или в сторону домов наших дам. Никак не промахнуться. Нужный дом – первый от нас.

      Димыч взял меня под руку:

      – Пойдем, я покажу тебе с крыльца, где их дом. Это действительно будет по-мужски с твоей стороны – пригласить их. Я звал, но, может быть, они стесняются тебя.

      Я нехотя побрел к лестнице:

      – Тогда уж я оденусь по-человечески.

      Димыч одобрительно похлопал меня по плечу.

      Наверху