– Джини, тебе нравится новая кукла, что я тебе подарила? – спросила ее мама, расчесывая светлые волосы своей дочурке.
– Да! Она прекрасна!
– А что нужно сказать своей маме?
– Большое спасибо, мама! – ответила Джини и повернулась к маме, чтобы ее обнять и поцеловать.
Это было последним, что вспомнилось умирающей кухарке. В глазах потемнело, а мир начал уноситься из-под ног. Глаза закрылись. Она покинула этот мир, а главное мир Огюстена, который казался хуже ада.
Во всем доме раздался пронзительный крик, оглушивший каждого, кто в нем находился. Это кричала служанка, которая следила за порядком и чистотой дома. Мгновенье назад она зашла на кухню и увидела всю картину ужаса, что происходила там. Огромная лужа крови покрывала участок пола на кухне. После крика, ее горло схватила боль, она прижала ладонью рот, начиная вовсю плакать, медленно отходя назад маленькими шажочками.
На крик сбежались все. Самым последним оказался Огюстен. Было две причины, по которым он мог спуститься. Первая – его надежды оправдались. Вторая – он спустился узнать, кто нарушил его покой в кабинете.
Огюстен увидел мертвое тело, и на душе его было спокойствие. Внутри он улыбался, но снаружи не выдавал никаких эмоций. Дело осталось за малым. Труп надо закопать. Только в этом случае было одно «но» – он не хотел просить кого-либо сделать это грязное дело за него. Ему самому захотелось испытать от этого удовольствие, которое он не смог получить в прошлый раз. Но в то же время ему не хотелось пачкать руки о лужу, которая разлилась под трупом.
– Эй, ты, парень, – обратился он к одному из молодых слуг.
«Парень». Такое слово они слышали от него впервые. «Шавка», «псина», «подонок» или чего еще, но только не «парень». Забылся когда увидел труп? Никто не мог дать ответ, но сам Огюстен понимал, в честь чего он произвел такой акт уважения по обращению к своему слуге – он получил колоссальное удовольствие от нового трупа. Он насладился, и не было смысла на кого-то срываться и показывать весь свой нрав. Словно мужчина после оргазма, который сразу становится добрее и мягче по отношению ко всем вокруг.
– Вытри лужу крови, да побыстрее.
– Тело закопать во дворе? – отозвался юноша, взволнованным голосом.
– Нет, тело я закопаю сам. Просто помой полы и проваливайте. Все вы, – сказал Огюстен грубым голосом и отправился на улицу, чтобы начать раскапывать свежую могилу.
Орудовал лопатой он долго, делая каждый взмах размеренно, словно ювелир, кропотливо выполняющий свою работу. В это время в доме работал тряпкой молодой парень, тщательно стараясь вымыть всю кровь с пола и одновременно сдерживая рвотные позывы.
Огюстен раскопал яму и вылез из нее, бросив рядом лопату и ожидая, когда можно будет забрать тело. Вот и все. Теперь он меня не тронет.