Приблизившись к брату, дипломат обнял его за плечи.
– Знаю, о чём ты хочешь говорить, – сухо сказал Секенэф вместо приветствия. – Я по-прежнему могу вести народ.
– В этом никто не сомневается, – мягко возразил Хатепер.
– Ты сомневаешься, – ответил Император, поднимая потускневший, но всё ещё проницательный взгляд. – Зря. Разве так мало я сделал во исполнение своего долга?
Хатепер вздохнул и покачал головой.
– Более, чем многие из нас. Но я боюсь за тебя, брат, – честно признался он.
Слова поддержки им не требовались – братья, как всегда, понимали друг друга почти без слов. Тень улыбки коснулась губ Секенэфа. Его брат, его друг был рядом с ним так же, как и в день, когда он потерял Каис.
Потом взгляд Владыки снова устремился куда-то за только ему одному видимый горизонт, и его расправившиеся было плечи бессильно опали.
– Моего сына нет на Восточном Берегу, Хатепер. Каждый день я ищу его и не нахожу. А мёртвые говорят мне, что нет его и на Западном. Хэфер заблудился, так и не нашёл дорогу в Чертоги Стража Порога… и я не могу дать ему погребение, помочь ему найти путь. Это страшнее, чем принять его смерть. Он будет потерян для нашего рода… навсегда.
– Сила Ваэссира позволяет тебе прозревать лишь до пределов нашей земли, – осторожно напомнил Хатепер. – Возможно, Хэфер жив и покинул вверенные тебе владения. Не по своей воле, конечно…
– Ты и сам в это не веришь, – с горечью усмехнулся Император. – Как и я. Хочешь верить… но не веришь… Я не защитил наше нерождённое дитя тогда, и не сумел защитить нашего сына теперь. Всей моей власти не хватило на это. Какая жестокая ирония! В народе меня называют живым Божеством, и вместе с тем я так… бессилен.
– Твоей вины нет и не было – ни тогда, ни сейчас.
– Я думаю иначе. Не нужно было мне позволять ему эти глупые забавы.
– Хэфер уже давно не мальчик, но мужчина, воин. Разве не этого ты требовал от него? И он, как и многие, всегда охотился глубже в пустыне, когда начинался разлив, – устало возразил Хатепер – в который уже раз. –