– Но это на самом деле нелегко, – жалуюсь я.
– Ах да, еще нужно знать, как носить одежду, верно? – спрашивает она. – И как – поправь меня, если я ошибаюсь, – правильно ходить?
– Ну, в основном я учился, как использовать свои внешние данные на сто процентов.
– А что насчет умственных данных?
– Ах, конечно! – восклицаю я. – Типа в этом мире ум важнее, чем брюшной пресс. О боже, подними руку, если сама в это веришь. – (Мы молчим.) – Кстати, насколько я помню, ты в Кэмдене тоже не на нейрохирурга училась.
– Ты же все равно не помнишь меня по Кэмдену, – говорит она. – Сомневаюсь даже, что ты помнишь, что случилось с тобой в этот понедельник.
Застигнутый врасплох, я пытаюсь поймать ее взгляд и говорю:
– Ну, я на подиум выходил и еще, по-моему, сэндвич съел…
Я вздыхаю.
Молча мы продолжаем идти через парк.
– Он выглядит как полный идиот, – бормочу я наконец под нос. – Он даже трусы шьет у портного. Господи, детка.
«Веспу» я по-прежнему качу рядом.
– Хлоя заслуживает лучшего мужчину, чем ты, Виктор, – говорит Лорен.
– Что ты этим хочешь сказать?
– Когда ты в последний раз был с ней вдвоем? – спрашивает она.
– Послушай, зайка…
– Нет, я серьезно, Виктор, – перебивает она. – Просто вы вдвоем, целый день, безо всей этой шушеры вокруг?
– Мы ездили на MTV Movie Awards, – говорю я. – Вместе.
– О боже! – вздыхает она. – Зачем?
– Послушай, но это же что-то вроде «Оскара» для тех, кому нет тридцати.
– Вот именно.
Огромный щит с Хлоей, который установили на прошлой неделе над магазином Toys Я Us на Парк-авеню, внезапно четко прорезается сквозь голые ветви деревьев; глаза ее смотрят на нас, и Лорен тоже это замечает, а потом я оборачиваюсь на здание, в котором расположен клуб, и окна его кажутся темными в холодном свете раннего вечера.
– Ненавижу такой ракурс, – бормочу я, выходя из поля зрения фотографической Хлои и волоча Лорен следом, в относительное уединение улицы за башнями Зекендорф-Тауэрс.
Лорен закуривает сигарету. Я следую ее примеру.
– Возможно, он следит за нами, – говорю я.
– Так веди себя естественно, – говорит она. – Ты же меня все равно не знаешь.
– А хотел бы знать, – говорю я. – Давай встретимся завтра.
– Я думала, ты будешь завтра слишком занят купанием в лучах своей славы.
– Да, но я хотел бы купаться вместе с тобой, – говорю я. – Пообедаем?
– Не могу, – говорит она, затягиваясь. – Я обедаю у Chanel.
– Что ты хочешь, Лорен? – спрашиваю я. – Чтобы какой-нибудь яппи водил тебя каждый вечер в Le Cirque?
– А какая альтернатива? – отвечает она вопросом на вопрос. – Не иметь денег на квартплату и трястись в депрессии где-нибудь в уголке KFC?
– Бога ради, что, других альтернатив