Согласно разведданным, «косяк» пополнился свежими силами, пришедшими со стороны гор, и повернул к высоте 101—5, на которой находился чеченский ретранслятор. Здесь же окопалась перевалочная база. О местонахождении базы на этой высоте знал любой местный. Но с нанесением ударов командование тянуло. Сровнять логово с землей можно было одним авиарейдом, но, для того чтобы выкорчевать его с корнем, со всеми побочными инфраструктурами, требовалась более тщательная и продуманная операция с привлечением наземных подразделений. Считали, видимо, и более целесообразным дать поднакопиться данным. И вот этой-то орде, искавшей выхода из «мешка», командование приказывало «сесть на хвост» силами обычных разведподразделений…
В район операции группа капитана Рябцева выехала ночью. Места высадки колонна должна была достичь до рассвета. Под покровом ночи предстояло совершить первый марш-бросок и уже на заре, до выхода к главной точке развертывания операции, прочесать и обезопасить остающиеся позади лесопосадки и овраги.
Второй колонне – резервному подразделению майора Голованова – предписывалось отойти в укрытие. На майора возлагалось взаимодействие с мотострелками. Он имел приказ в случае необходимости перегнать укрытую в низине технику на возвышенность и поддержать главную группу фланговым огнем…
Высыпав из бронемашин, обе роты растворились в обступавших дорогу заснеженных перелесках и заняли круговую оборону.
Голованов еще с вечера был не в духе. В подчинение ему вверили «пожарную команду» – так он окрестил резерв, укомплектованный из остатков рот. Не меньше нареканий у всех вызывал со вчерашнего дня и тот факт, что буквально накануне операции, за двое суток до ее начала, на ревизию в Моздок приказали отправить все имевшиеся в батальоне рации, работающие на закрытых частотах. Предстояло довольствоваться старенькими войсковыми Р-108 и обычными каналами радиообмена без «изолянтов».
Недовольно поглядывая по сторонам, майор прогулялся по дороге взад-вперед и вернулся к десантному отсеку БМП. Выпотрошив подсумок, Голованов достал карту и подошел к Рябцеву. Понимая друг друга без слов, вдвоем они направились в темноту, дошли до изгиба заледенелого шоссе. Если верить карте, за дорогой должно было простираться голое заснеженное поле… Взгляд упирался в стену непроглядной темени. Сверить с картой удалось только две близлежащие полосы лесопосадок: они едва отслаивались от темноты правее, клином удаляясь в сторону. Но ориентира всё же хватало, чтобы удостовериться в правильности маршрута выдвижения главной группы – в обход лесопосадок с севера.