Он был чужим в дому Аллаха…
Но хлеб,
Но чистая вода,
Но рис,
но теплая рубаха
Нашлись у дервиша…
Звезда
На шапке пришлого алела,
Пятном неведомой войны.
И зябло высохшее тело.
И обезумевшей страны
Свистящий бред услышал дервиш
Из уст обугленных и злых:
– Богов дрожишь…
Богатых терпишь…
К ответу их! К ответу их!
Я сам творец земли и неба.
Я сам велик, как Магомет.
На всех достанет жен и хлеба
На тыщу лет…
На тыщу лет…
Но змеи так же стих Корана
Чертили вязью на песке,
Плыл город-призрак вдалеке,
И дух эфедры и шафрана
Струился с каменных равнин
Сюда, в пустынную обитель,
Где бредил раб… или грабитель…
Герой,
безумец,
сукин сын…
Молился дервиш, клал поклоны,
Целуя нежный жар земли,
Стелился в прахе и в пыли,
Оплакав древние законы,
Оплакав «да»,
Оплакав «нет»,
Добро и зло:
– О, все смеркалось —
О серый дым, о сумрак-хаос!
Придет ли внове Магомет…
Господь велик, Господь велик
И милосерд, как дождь весенний!
Пусть
В полночь смут и средостений
Воскрикнет вороном кулик.
Пусть дэвы воют из огня,
Пусть скорпионы бьют хвостами
Из яда, бешенства и стали,
И, страхом землю накреня,
Пускай смеется и пирует
В крови дехканина шайтан.
Низринется земной султан,
Его бесстрастно поцелует,
Объяв крылами, Азраил.
Но только, Боже!
только, Боже!
Всех, кто безумней и ничтоже,
Прости, как Ноя ты простил!..
IV
ПРИШЕЛЕЦ
(приходит в себя и, открыв глаза,
снимает шапку):
Я жив, отец?..
ДЕРВИШ
(глядя в сторону, глухо)
– Шакал тебе отец.
– Я жив, отец, и даже силы чую.
– Ты помрачился разумом, пришлец,
И душу сжег гордыней…
Я тоскую.
Иса – пророк. И Мухаммад – пророк.
И оба были просто человеки.
И ты бы мог.
И я бы тоже мог.
И так должно быть присно и вовеки.
Свободны мы для счастья и любви.
Мы братья все – от Рима до Китая.
Что хочешь – строй!
Где хочешь, там живи…
– О, простота, воистину, – святая!
За что Аллахом изгнан был Иблис? —
За то, что не склонился пред Адамом.
А чем живет чинары юный лист? —
Молитвою о благодатном самом:
О солнце, об арыке у корней,
О песне птиц, о материнской ветке,
И чтобы (это осени страшней)
Душе